Месть Скорпиона - Энтони Фруин Страница 30

– Да.

– Вы ведь приехали из Лондона не только для того, чтобы с ней увидеться, верно? Не только ради этого?

– Не только для того, чтобы с ней увидеться, это верно.

– Так что тогда?

– Скажем просто, что это нечто большее, – ответил Винс.

– Понял.

– А Кэнди здесь? Она ваша девушка?

– Да что вы, упаси бог, – ответил Дейв, – я к ней никакого отношения не имею. Моя жена ушла от меня около года назад. Я остался один и тогда сдал нашу спальню этой Кэнди, а сам стал дрыхнуть здесь.

– Вы давно ее знаете?

– Около года. Познакомился с ней через своих приятелей. Она тут работала официанткой.

– А потом?

– Потом она стала работать в массажном салоне.

– Она сейчас здесь?

– Нет, здесь ее нет. Смылась пару месяцев назад. Собрала вещички и поминай как звали. Задолжала мне за два месяца и ни тебе «до свидания», ни «пошел ты в сраку» – ничего.

– Вы знаете, где она сейчас?

Дейв задумался и ответил:

– У нее есть подруга, Вера, где-то в Клифтонвилле. Может, она сейчас там, но адреса я не знаю. Можете еще поискать в баре «Тиволи».

– В баре «Тиволи»? Это почему?

– Обычно она цепляла там парней.

– А где это?

– В самом конце Марин-террас. Найдете легко.

– А вы знали, что она это самое… короче, работает в массажном салоне, когда сдавали ей комнату?

Дейв помедлил, зажег новую сигарету, а затем сказал:

– Вообще-то слышал, конечно. Но ведь, как говорится, живи и дай жить другим. Сюда она своих клиентов не водила, так что какое мое дело.

Винс чувствовал, что Дейв с ним искренен. Ладно, поехали дальше.

– Сама-то она местная?

– Вроде бы из Рамсгейта.

– А она рассказывала о своей работе в массажном салоне?

– Мы вообще мало с ней говорили, потому как редко пересекались. Днем я работал декоратором, по вечерам – барменом. Желали друг другу «доброго утра» или «доброй ночи», сталкиваясь в районе ванной, – в зависимости от времени дня – вот и вся любовь.

– Она привлекательна?

– Да, но малость шлюховата.

– Умна?

– Хитра, это точно.

– А вы слышали что-нибудь о расследовании убийства? Лайонел Блаттнер, слыхали?

– Лайонел Блаттнер? Хозяин газетного киоска?

– Он самый.

– Полиция несколько раз допрашивала ее по этому поводу, потому как он захаживал в салон и она ему дрочила. Перетрусила деваха, это понятно. Полиция пару раз заглядывала сюда по ее душу, а заодно они решили, что стоит пощупать и меня – насчет дури.

– Она упоминала Блаттнера?

– Говорила, что он дядька щедрый.

– А вам известно, откуда полиция прознала о том, что он заглядывает в это заведение?

– Кэнди говорила, что их навела одна из ее товарок.

– Может, еще что посоветуете?

– Я бы потолковал с этой самой Вики, ихней «мамочкой», если хотите узнать, что там было, чего не было, если, конечно, она пожелает говорить. Эта баба – кремень. Голыми руками не возьмешь.

– До вас доходили какие-нибудь слухи об убийстве Блаттнера? За что его убили? Хоть какие-нибудь версии?

– Так, чепуха какая-то. Типа, его казнила мафия. Все такая чушь.

– Может, это правда?

– Шутите? Здесь, у нас? Мафия?

– Да, понимаю. Так, может, у вас есть какие-нибудь предположения?

– Его вроде бы связали? Убили выстрелом в голову? У нас тут так обычно не делают.

Винс был с ним согласен. У них так обычно не делали.

– Я все-таки думаю, это как-то связано с массажным салоном. Они там черт знает чем занимаются, но они не убийцы. Что правда, то правда.

Винс записал номер своего мобильника и протянул листочек Дейву.

– Если вы что-нибудь узнаете или вспомните что-нибудь интересное – дайте мне знать.

– Можете быть уверены.

Дейв проводил его до двери, и они пожали друг другу руки.

Начинался прилив, и море было неспокойным. Винс шел по прибрежному бульвару и курил «Мальборо». Уже стемнело, и фонари вдоль Марин-террас были зажжены. Народу было куда больше, чем днем.

Винс остановился у башни с часами и посмотрел через дорогу. Вот оно: светящиеся неоновые буквы: «Бар Тиволи».

Там ли сегодня цыпочка Кэнди Грин?

Винс еще раз прокрутил в голове все, что случилось в массажном салоне. Он начинал смиряться с мыслью, что это – ложный след, ничего общего с убийством Лайонела не имеющий. Пустая трата времени. Тупик.

Эка невидаль – старый холостяк заворачивает в третьеразрядный шлюходром на еженедельную вздрочку. Ну и что? Он за это исправно платил. Приходил-уходил. Он не планировал захватить это заведение или изничтожить его, так ведь? Он что – требовал отстегивать ему бабки за «крышу», вхождение в долю? Нет.

Получается, что вся эта версия с массажным салоном – дохлый номер.

Вероятно, так.

Похоже на то.

И тем не менее поговорить с Кэнди Грин и мадам Вики все-таки стоит. Они видели ту сторону Лайонела, о которой знали немногие. Возможно, они приметили нечто такое, что может куда-нибудь привести.

Возможно.

Но это лишь в том случае, если сам Лайонел был в курсе происходящего.

Винс так не думал.

Тогда что все это значит?

Заколдованный круг?

Должно быть, «казнь» Лайонела стала для него самого не меньшей неожиданностью, чем для нас.

Это означает, что малышка Кэнди и хозяйка борделя Вики тут ни при чем.

Да черт с ним со всем, подумал Винс, загляну-ка я все-таки в «Тиволи», пропущу рюмку-другую.

Он пересек улицу и поднялся по ступенькам в бар. Входные билеты продавались в отдельной будке под вывеской – почему-то по-французски – «Дворец танца», а вестибюль напоминал фойе кинотеатра тридцатых годов. Винс заплатил пять фунтов за вход и прошел по ворсистому ковру, через створчатые двери на пружинах, в танцевальный зал.

Дверной проем был узкий и низкий, а помещение оказалось – или показалось? – огромным. На полированном, местами потрескавшемся полу отражались огни электрических люстр и блики вращающихся зеркальных шаров, разбрасывающих мириады «зайчиков» во всех мыслимых и немыслимых направлениях.

Вдоль стен танцзала стояли столики, за которыми – парами и группками – сидели посетители. Они выпивали, смеялись и наблюдали за танцующими.