Под ударом - Александр Афанасьев Страница 30

Сэр Колин прилетел в Мадрид обычным гражданским рейсом, из Лондона — как всего лишь один из британских отпускников, намеревающихся сбежать от зимы как следует прожарить свои кости на жарком, почти африканском испанском солнце. Таких было немало — многие британские пенсионеры доживать свой век на щедрую, выбитую профсоюзами (пока их не прихлопнула Мэгги Тэтчер) пенсию приезжали именно сюда, в Испанию. Неплохая, оставшаяся от Франко медицина и цены в три — пять раз ниже на все. Ну и солнце… куда лучше, чем британский смог и холод.

В целом он ничем не отличался от любого британского отпускника его возраста, честно отпахавшего за пенсию и намеревающегося остаток жизни провести там, где теплее. Он был одет как отпускник — соломенная шляпа, рубашка, широкие белые штаны. От аэропорта — он взял такси, потому что ему было только до вокзала…

Путь его лежал в Андалусию — там, в городке со странным для британского уха названием Торремолинос жил человек, который его интересовал.

Иберия — прочитал он на стене вокзала.

Земля Фатимы.

Существовала странная связь между Испанией и Великобританией. Обе империи. С разгрома Великой Армады — британский флот утвердился в океанах как не знающий себе равных. Британия потеряла свою империю. Не сразу, но потеряла.

Среди историков ходили споры о том, почему Великобритания, а не Испания стала лидером цивилизованного мира — ведь испанцы из Нового света получали богатств куда больше. Сэр Колин знал ответ — испанцы переженились на местных и вместо того, чтобы устанавливать правила — сами подчинились чужим. Британцы же всегда несли цивилизацию, что бы это не обозначало.

Даже если это означало геноцид.

Правда, кое-кому они цивилизацию принести так и не смогли. Русские всегда оставались единственным народом, который всегда противостоял англичанам. И никто из них не хотел быть похожим на англичан.

Русские — единственные, кого не удалось купить за бусы.

А значит…

…

Железная дорога здесь была вполне приличная — не французская, но все же неплохая. В поезде ему удалось разжиться чаем, чем-то наподобие сухих бисквитов и собеседником — сэр Колин, выдававший себя за мелкого служащего МИД с удовлетворением заметил, что игру — он все еще не забыл. На вокзале он взял такси. Здесь, на юге — уже отчетливо чувствовалось, что где-то там, за морским горизонтом — Африка. Африка с ее обжигающими ветрами, от которых нет покоя ни днем ни ночью. Африка с ее огнем, с ее алмазами, с ее проблемами, с ее войнами, с рыжей глиной в которой похоронено слишком много хороших людей. Здесь, на южной оконечности Пиренеев, Африку чувствуешь печенкой…

— Куда ехать, сеньор.

— На набережную.

— Набережная большая, сеньор.

— Значит, не промахнешься.

Водитель пожал плечами и включил мотор.

…

На набережной — он заметил полицейские фургоны. Значит, опять облава на нелегалов, и возможно, наркотики.

Широченная полоса песка, дорога… Плаза Коста дель Соль, рестораны с лавками на улице. Мирамар. Бар у Педро — популярный у завсегдатаев. У него очень хорошая терраса с массивными столами под навесом от солнца…

И тут он увидел нужного ему человека. А тот — увидел его.

…

— Какого хрена ты тут ошиваешься?

Сэр Колин пожал плечами. Они хорошо знали друг друга, просто сегодняшнему командованию Полка это знать вовсе не обязательно. Для разговора они переместились на другую улицу — Ла Ногальера. Там шла торговля… торговали и местные, и африканские нелегалы… всяким торговали, но так даже лучше. Чем более оживленное место — тем меньше шансов, что она из сторон предпримет что-то против другой.

— Может, приехал погреть старые кости.

— Ты? Не смеши.

— Чего тут смешного. Я — в отставке.

— Такие как ты не уходят в отставку.

— Почему же?

Второй англичанин выбил сигарету из пачки, закурил. На вид он был типичным англичанином — широк в кости, рыжий, короткие, топорщащиеся усы.

— Потому что такие как ты не знают меры. Если перед вами поставить стенку — вы будете долбить в нее головой, пока не останется что-то одно, либо стенка, либо голова.

— Ну, да… — сэр Колин бросил в рот пластинку жвачки — тут я как говорится тебе не ровня, Гарри. Это ты у нас всегда знал, с какой стороны масло на бутерброде.

…

— Первый и пока последний боец Полка, которому были предъявлены обвинения в коррупции и связях с наркоторговцами. Замечательно.

— Ты зачем пришел? Напомнить мне историю? Забыл, что обвинения сняли?

— Ну да. Кому хочется выносить сор из избы. Сотрудник британской спецслужбы торгует наркотиками.

— Если тебе больше нечего сказать — вали.

— Не так быстро. Брат Питера Квина влетел на Мальте. При нем пять фунтов порошка обнаружили.

— А я то тут при чем?

— Да ни при чем. Просто мне нужен Квин. Если он будет сотрудничать, можно поговорить с полицией Мальты. И мне нужен ты.

— Ну и предложи ему. А я то тут при чем?

— Да нет, не так… если я предложу что-то Квину — он мне не поверит. Заподозрит неладное. А вот если предложишь ты — поверит. И знаешь, почему?

…

— Да потому что ты такое же дерьмо как и он. Продажный подонок. Если согласен — самолет ждет в Гибралтаре.

— А если нет?

— А если нет, думаю, испанской полиции самое время будет заинтересоваться, с каких это доходов мистер Питерс купил дорогую недвижимость в их стране. И почему то он поселился именно в том самом месте, где переправляют из Африки кокаин…

— Ладно, ладно. Один разговор, да?

— Именно.

Питерс криво усмехнулся.

— Никогда не понимал таких, как ты. Тебе больше всех надо что ли?

— И не пытайся. Тебе не понять.

— У меня есть время домой заскочить? Предупредить подружку?

— И не мечтай…

У Питерса был собственный внедорожник. Но сэр Колин и не подумал ехать с ним — опыт долгой службы в Европе научил его осторожности: если у тебя свои колеса еще не все потеряно, если чужие — ты наполовину зависишь от этого человека. Раньше — напрокат брали старые американские джипы, сейчас он обратился в контору по прокату, которых тут было полно — и получил маленький внедорожник по имени Самурай, японский. Для здешних дорог самое то — маленький, юркий и бензина жрет совсем немного…