Вуаль из солнечных лучей - Валерия Вербинина Страница 3

– Вы правы, виконт де Ботранше является персоной национального масштаба, – сказал Сергей Васильевич Ломов. – И конечно, Ашар допустил ошибку, когда позволил англичанину вызвать виконта на дуэль. Однако, госпожа баронесса, вы должны понимать, что в этом деле пересекаются сферы нескольких служб, и, к примеру, контрразведку Ашар все же не контролирует.

– Думаете, всему виной контрразведка? – спросила Амалия.

– Ну это все-таки их работа – своевременно узнать, для чего такого типа, как Уортингтон, отправляют во Францию. – Сергей Васильевич поморщился. – Полковник вовсе не Красная Шапочка, и его репутация в наших кругах отлично известна. Тем не менее ему беспрепятственно позволили прибыть в Париж, после чего он явился в оперу и разыграл спектакль, суть которого вам уже изложили.

Амалия задумчиво кивнула. Ее нынешний собеседник считался отставным военным и выглядел как типичный отставной военный. В толпе он ничем не привлекал взгляда, но даже вне толпы мало кто обратил бы на него внимание. Тем не менее он являлся коллегой баронессы Корф по Особой службе, и хотя Амалия прекрасно сознавала его недостатки – к примеру, отсутствие гибкости, – он был бы первым, кого в случае нужды она бы взяла в напарники и кому она доверила бы свою жизнь.

– Господин Осетров полагает, – негромко заметила баронесса, – что дуэль может и не состояться.

– Ну кое-кому этого бы очень хотелось, – рассудительно отозвался Ломов, – потому что, если она состоится, виконт – труп, а Ашар почти наверняка теряет свое место.

– А если полковник выпадет из экипажа, сломает себе шею и не доживет до дуэли…

– Ну зачем такие сложности, сударыня, – оживился Сергей Васильевич, – простые методы – самые надежные. Например, гулял человек по Парижу, напал на него грабитель и отнял жизнь вместе с кошельком… удар кирпичом, и готово. И все проблемы Фелисьена Ашара решены.

– В конце концов, он не виноват в том, что для одинокого иностранца Париж полон опасностей, – в тон собеседнику отозвалась Амалия, очаровательно улыбаясь.

Ломов поскучнел.

– Да, но только иностранец, о котором мы говорим, особой породы. Не будет он гулять перед дуэлью по улицам и подставляться тоже не будет. – Сергей Васильевич дернул щекой. – Я уж молчу о том, что его секунданты, Хобсон и Скотт, обязаны заботиться о том, чтобы с ним ничего не случилось.

– Вы даже имена секундантов знаете? – удивилась Амалия.

Ее собеседник на мгновение смешался, но только на мгновение.

– Я знаю многое из того, что касается Уортингтона, – ответил он с такой недоброй усмешкой, что его собеседнице инстинктивно захотелось отодвинуться. – Полковник уже не первый год занимается устранением неугодных королеве людей, и пока что шею он себе не сломал, и никто его в темном углу не подстерег. Ему отлично известны методы противника, и ошибок он не допускает. Что Ашар может против него предпринять?

– Как насчет яда? – подала голос Амалия.

– Да ну, глупости, – отмахнулся Ломов. – Конечно, он сделал все, чтобы исключить такую возможность: ест в посольстве либо в другом проверенном месте. Нет, ядом нашего англичанина не возьмешь.

– Может быть, несчастный случай на улице?

– Маловероятно. Уверен, что Хобсон и Скотт не отходят от него ни на шаг, а в таких условиях организовать несчастный случай весьма проблематично.

Амалия задумалась.

– А прямое убийство? Как по-вашему, Ашар способен на него пойти?

– То есть Уортингтон с секундантами идет по коридору гостиницы, и в него кто-то стреляет?

– Хотя бы так.

– Хм, – сказал Ломов, насупив свои лохматые брови. – Топорно, но… Если Ашар дорожит своим местом, он может пойти и на крайние меры. Беда только в том, что англичане почти наверняка захотят… э… ответить симметрично на своей территории, а это уже слишком многое ставит под удар. – Он пытливо всмотрелся в лицо Амалии. – Вы что-то придумали, госпожа баронесса?

– Все будет очень просто, – объявила Амалия в порыве вдохновения. – Уортингтону подбросят труп и обвинят в убийстве. Он арестован, дуэль не состоится, а виконт тем временем уедет в свой пиренейский замок. Когда я говорю о трупе, – продолжала баронесса Корф, оживляясь, – я имею в виду, что это необязательно будет тело, но уж точно нечто такое, что позволит скомпрометировать полковника и посадить его под замок. Вы понимаете, о чем я?

– Фальсификация, – меланхолически кивнул Ломов. – А вы знаете, Амалия Константиновна, не исключено, что вы окажетесь правы. Мсье Ашар – мастер комбинаций такого рода.

– Кое-кто из наших, – не удержалась баронесса, – считает Ашара напыщенным самолюбивым… господином.

– Конечно, он самолюбив, – тотчас же ответил Ломов, – но его самолюбие… как бы сказать… оно не вредит другим его качествам. В 1870 году Ашар пошел на войну добровольцем и проявил исключительную храбрость – заметьте, на войне, которая закончилась позорнейшим из поражений ^[2]. Он, конечно, с виду смахивает на колобка, но это боевой колобок, и так просто он не сдастся. В деле с Уортингтоном контрразведка крупно подставила Ашара, и теперь у него мало возможностей для маневра. Как он может спасти положение – да хотя бы так, как вы сказали. Впрочем…