Время нашего страха - Чингиз Абдуллаев Страница 3

Дронго взглянул на Вейдеманиса. Очевидно, они успелиподелиться своими подозрениями с его другом, тот сидел достаточно спокойно,ожидая, когда свой вердикт вынесет и сам хозяин квартиры.

– Кого именно вы подозреваете? – уточнил Дронго. – Кого-тоиз оставшихся в живых?

– Нет, – сразу ответил Ледков, – ни один из нас не способенна такую пакость. И просто так пугать бы никого не стал. Или так глупо шутить.

– М-мы поговорили с ребятами, – подтвердил Петунин, – всеп-получили одинаковые к-конверты, и все не п-понимают, кто и зачем их п-послал.

– Когда погиб Низамов?

– Примерно месяц назад, – ответил Ледков, – в начале июня. Увас можно курить?

– Нет, – ответил Дронго, – извините, но это категорическоетребование для всех гостей. Дым потом долго не выветривается. А для некурящегочеловека находиться в таким помещениях крайне сложно. Если совсем не можететерпеть, выйдите на лестничную площадку.

– Потерплю, – решил Ледков, – ничего со мной не случится.Вообще-то я бросил курить восемь лет назад, и уже давно меня к этой гадости нетянуло. Но вот сейчас… После смерти Байрама и Бориса.

– Когда погиб Туричин?

– Прошло уже две недели.

– И кого вы подозреваете?

– Мы думали об этом. Учтите, что у нас разные профессии иразные интересы, – заметил Ледков, – и о нашей дружбе в детстве знают тольколюди, которые были с нами знакомы в те годы, примерно сорок лет назад.

– Правильно, – согласился Дронго, – если только вы шестерополучили эти конверты, значит, их мог послать человек, знавший о вашей дружбе.Может, был ещё и седьмой?

– Седьмого не было. Но в нашем дворе жил ещё один молодойчеловек. Вернее, там было несколько ребят старше нас. И среди них ТоликХомичевский. Его отец погиб в Венгрии в пятьдесят шестом, когда Толику былополгода. Он был старше нас на несколько лет. И часто ловил по одному и больнобил. Отнимал деньги, устраивал разные мелкие и не совсем мелкие пакости. Вдетстве несколько лет – очень большой срок. К тому же он водился с блатнойкомпанией и уже в двенадцать лет закурил. А в четырнадцать имел несколькоприводов в милицию. В общем, мы все его очень боялись. Но однажды он избилАрнольда так, что тот попал в больницу. Арнольд спрятал деньги, которые емудали на книги. Его мама рассказала об этом во дворе, и Толик знал, что уАрнольда должны быть деньги. Он его остановил, обыскал, но ничего не нашел.Откуда ему было знать, что Арнольд передал их мне, чтобы я их спрятал. Толикискал деньги, а когда не нашел, избил нашего друга.

Ледков невольно нахмурился и продолжал:

– Ни родителям, ни учителям Арнольд ничего не рассказал. Ноя ведь знал, что Толик искал эти деньги. И тогда мы решили, что «беспределу»Хомичевского нужно положить конец. Когда в следующий раз он подкарауливал ужеКима, мы все оказались рядом. Справиться с пятью пацанами, даже намного младшенего, он не смог. Мы дрались, как очумелые. Он разбил нос Жене, поставил мнеогромный синяк под глазом, вывихнул руку Киму. Но мы всё равно победили. И онпозорно убежал. С тех пор он не трогал никого из нашей компании.

Дронго неожиданно улыбнулся.

– Почему вы улыбаетесь? – нервно спросил Ледков. – Мы должныбыли ждать, пока он отколотит нас поодиночке? Или вызвать его на дуэль. Он былстарше нас. Почти подросток. А мы были ещё дети. Конечно, мы не должны быливпятером нападать на одного, но как нам нужно было поступить? Может, это неочень по-мальчишески, но, по-моему, справедливо. Или нам нужно было ждать, покакто-то из нас снова попадет в больницу?

– Нет-нет, – возразил Дронго. – Дело в том, что у нас былпохожий случай. Нам с младшим братом не давал проходу один хулиган, который былстарше нас на несколько лет. Каждый раз, когда кто-то из нас двоих появлялся водворе, он начинал задираться, прекрасно понимая, что сильнее нас. Любая драказаканчивалась не в нашу пользу. Нам с братом это надоело. И тогда мы решилидействовать. Брат, якобы убегая от него, забежал в подъезд, где я их поджидал.И мы вдвоём отлупили обидчика. Больше он к нам никогда не приставал.