Алекс, или Девушки любят негодяев - Марина Крамер Страница 3

* * *

…Мэри вернулась с очередного осмотра и обнаружила в палате растерянную и взволнованную подругу. Она сидела на стуле у окна и теребила в руках легкий шарфик — конец июля выдался небывало жарким, и на ней был брючный костюм из тонкого шифона, а шарфик служил вместо шляпки.

— Что-то случилось? — спросила Мэри, усаживаясь на кровать и прислоняя к стенке костыли.

— Понимаешь. Мэри… — начала та, все отчаяннее дергая шарф. — Понимаешь… мне позвонили утром из полицейского департамента и предложили дать показания по делу «Ле бук компани»…

«Ле бук компани» — так называлось издательство, выпустившее две книги Мэри. Но при чем тут показания, какие, о чем, она, выбитая из равновесия, никак не могла взять в толк.

— Не понимаю… — Она закурила, включив вытяжку над кроватью.

— Мэри, они кинули не только тебя — всех своих авторов, понимаешь? Это около двух десятков человек…

— Погоди, Марго. Что значит «кинули»? Мне выплатили все, ты ж сама считала, — Мэри замерла с недонесенной до губ сигаретой.

Марго тяжело вздохнула:

— И вот тут-то начинается самое интересное, Мэрик. Они ничего тебе не платили. Ни франка. Понимаешь?

Это заявление привело девушку в полное замешательство. Что значит — «ни франка», когда денег на счету оказалось ровно столько, сколько получилось? И их как раз хватило на операцию, которую Мэри откладывала несколько раз из-за невозможности оплатить лечение. Они с Марго тогда так обрадовались…

— Не понимаю. Совершенно не понимаю, Марго! Откуда тогда взялись эти деньги, а?

Они пару минут молчали, глядя друг на друга, а потом дуэтом выдохнули:

— Алекс!!!

— Вот сволочь, — в сердцах бросила Мэри, глубоко затягиваясь сигаретным дымом и выпуская его через нос. — Вот же сволочь — все-таки уел меня!

— Погоди, не ругайся, — попросила Марго, сразу заронив подозрение, что и она замешана в афере. Хотя… уж больно искренне недоумевала в начале, так врать и притворяться прямодушная и открытая подруга просто не умела. — Ведь мы все-таки сделали то, что хотели — прооперировали тебя, так что…

— Да ничего! Ничего, Марго! — рявкнула Мэри. — Я не могу зависеть от него, понимаешь?! Это самое страшное из всего, что я только могла себе представить — вот эти его деньги! Где, как он узнал номер счета?

— Мэри, ты забываешь… когда ему надо, он может добыть любую информацию, так что твой вопрос наивен…

Мэри в отчаянии стукнула кулаками по постели.

— Ну кто просил, кто позволил лезть в мою жизнь — в мою, даже не в твою?!

Марго успокаивающе взяла ее за руку, но Мэри просто кипела от гнева. Больше всего в жизни она не любила быть зависимой. Именно от этой зависимости пыталась избавиться все годы брака, именно от нее бежала из Испании. И теперь, когда, как ей казалось, все уже закончилось, возникает этот чертов Алекс со своими деньгами! Да еще как — обманом! Потому что прекрасно знал — по-другому не выйдет. Они ведь обсуждали эту тему, и Мэри вполне однозначно выразила свое отношение к вопросу. Ей даже показалось, что он понял…

— Что мне теперь делать? — угрюмо спросила Мэри, прижавшись к присевшей на край кровати Марго.

— А что тут поделаешь? Ничего. Поправляйся и живи.

— Нет, как, все-таки, у тебя все просто, Марго! — снова вышла из себя девушка, не понимая, как может подруга вот так запросто рассуждать о вещах, казавшихся Мэри важными.

— А что такое-то? — спокойно отозвалась Марго, думая, как Мэри показалось, о чем-то постороннем.

— Ты не понимаешь, да?! Не понимаешь?!

— Не кричи, — Марго поморщилась. — Понимаю. Но теперь уже ничего не поделаешь. Надеюсь, ты не собираешься снова сломать себе ногу?

— Зачем?

— Ну как? Чтобы потом оперировать ее на свои деньги. А это будет как бы месть Алексу.

Мэри захохотала. Умела Марго иной раз сказать…

* * *

Разумеется, абсурд был бы неполным, если бы не появился, так сказать, герой романа. Куда без него…

Он ворвался в больничную палату и с размаху швырнул на кровать книгу. Едва успев увернуться, девушка взяла ее в руки и с удивлением обнаружила, что это ее второй роман, вышедший во Франции.

— Твоих рук дело, Мэ-ри?!

— Допустим.

— Дура! Хоть бы имя поменяла!

— Чье?

— Что — чье? — слегка остыл Алекс.

— Имя, спрашиваю, чье я должна поменять? Свое?

— Да при чем тут ты?! Зачем ты назвала героя моим именем?

— А у тебя эксклюзивное право на него? Не знала. Что тогда делают миллионы Алексов во всем мире? Платят тебе проценты за использование?

Как ни был зол Алекс, но даже он не выдержал и рассмеялся, сбавив тон:

— Мэ-ри, ты невыносима.

— А что? Разве я не права?

— Права. Но тебе следовало быть осторожнее.

— Осторожнее?

— Прекрати задавать мне вопросы! — снова вышел из себя Господин Призрак.

— А ты прекрати орать. Я не сделала ничего, что могло бы навредить тебе.

— Да ты себе навредила, глупая девка!

Мэри закрыла глаза и тяжело вздохнула. «О Господи… Ну чего еще ему от меня надо, а? Почему он не исчез, хотя обещал? Мы так спокойно жили эти три месяца, что я даже порой задумывалась — а был ли этот самый Алекс? Или это у нас с Марго просто случился общий психоз на фоне всех событий?»

И вот он снова объявляется, снова орет, претензии какие-то предъявляет… И тут вдруг ее посетила весьма неприятная мысль.

— Послушай, Алекс. А ведь я четко сказала — мне не нужны твои деньги.

— Ты о чем? — Он сел на подоконник, приоткрыл окно и закурил.

— А ты не знаешь?

— Знаю.

— Тогда зачем переспрашиваешь?

Он курил и разглядывал девушку в упор. Ей вдруг стало слегка не по себе от этого взгляда, захотелось спрятаться под одеяло с головой и дождаться его ухода в такой позе. Он все такой же, ничего не меняется — ни привычка носить только черное и белое, ни тон — тихий и повелительный, ни манера смотреть, чуть прищурив глаз. Он — все тот же. Только вот Мэри — другая… И это, она чувствовала, его бесит.

— Знаешь, Мэ-ри… Я вот смотрю на тебя и понимаю, что никого в своей жизни я не хотел убить с такой силой, как тебя. Никого.

— Ух ты… Это чем же я тебе так насолила, а?

— Ты сама прекрасно знаешь ответ. Не кокетничай. Тебе просто нравится сознавать, что ты меня обыграла. Это, поверь, не так. Ты думаешь, что сильная, что упорная, что смогла заставить меня отступить? Ошибаешься.