Чудовищный сговор - Марина Серова Страница 3

– Понимаете, я взял машину своего шофера, – оправдывался мужчина. – Мой личный автомобиль знают многие – синий «Бугатти» как-никак, такой в городе один, – и мне бы очень не хотелось… Ну, вы понимаете.

– Не хотелось рисковать?

– Вот именно.

– А по-моему, вы очень рисковый человек, – отозвалась я, – или, что, в общем, то же самое – очень нетерпеливый.

– Почему вы так думаете? – удивился водитель. – Мне всегда казалось, что я…

– Потому что вы окликнули какую-то Охотникову, а когда женщина подошла к вашему автомобилю, сразу начали ей что-то объяснять, не дождавшись, пока она себя назовет. Разве это не риск?

Мужик побледнел. Он не знал, как реагировать на мои слова. С одной стороны, я могла оказаться действительно не той женщиной, которую он ждал. С другой – с какой стати мне садиться к нему в машину и пускаться в логические рассуждения относительно свойств его характера?

Чтобы прервать паузу, я достала из сумочки паспорт и продемонстрировала его своему собеседнику. Фото, конечно, не ахти, но узнать можно.

Тот успокоился и, смахнув со лба пот огромным шелковым носовым платком, соизволил улыбнуться. Впрочем, расслабляться этот человек явно не хотел или не умел и, снова нахмурившись, спросил:

– А чего ж вы мне мозги морочите? Это у вас что, привычка такая?

– Как мне вас величать? – спросила я, не собираясь удовлетворять его неуместное любопытство.

– Да-да, вы правы, – засуетился он, – нам давно пора перейти к делу.

Он полез в карман, тоже, наверное, за паспортом, но я его остановила.

– Вы что, не можете сказать так? Мы же с вами не в загс идем, в конце концов.

– Кургулин, Павел Филимонович, – отрекомендовался будущий клиент. – Минеральная вода «Свежесть улыбки» и фруктовые соки. Три года на рынке.

– Очень приятно, – сказала я человеку, а также минеральной воде с фруктовыми соками.

Очевидно, Павел Филимонович Кургулин настолько отождествлял себя со своим бизнесом, что считал нужным добавить к фамилии обязательную фразу о нем, хотя я об этом пока не спрашивала. Наверное, подобная форма знакомства уже вошла у него в привычку.

– Итак? – я вопросительно посмотрела на него. – У вас проблемы?

– У меня? – удивленно переспросил Кургулин. – Да нет, в общем-то.

– Тогда что я здесь делаю? – улыбнулась я. – Отвезите меня домой, и спасибо за компанию.

– Нет-нет, погодите, – Кургулин снова достал платок и промокнул лысину. – Я, собственно, волнуюсь не за себя. Просто…

Ему трудно было говорить. Павел Филимонович явно был склонен к апоплексии, несмотря на довольно спортивное телосложение.

– Просто… Дело уж больно щекотливое, в двух словах не расскажешь.

– А вы не ограничивайте себя, – предложила я. – Это в американских книжках человек заходит к адвокату, а тот орет ему с порога: «Минута моего времени стоит тысячу долларов. Время пошло». У нас пока такого не наблюдается.

– Вот и славно, – пробормотал Кургулин. – А то бы я с вами уже разорился.

– Но тем не менее время – все равно деньги, – улыбнулась я, – тут уж никуда не денешься, поэтому не будем затягивать вступительную часть.

– Х-хорошо, – согласился со мной Павел Филимонович. – Мне требуется помощь.

– Так все-таки вам?

– Ой, да не перебивайте же вы меня! – взмолился Кургулин. – Сейчас я сформулирую. Так о чем мы с вами говорили?

– О деньгах и о помощи.

– Да, о деньгах, – спохватился Кургулин, полез в карман, достал оттуда толстенный бумажник и продемонстрировал мне его содержимое.

Центральное отделение было набито пятисотенными бумажками, рядом с ними лежала стопка стодолларовых и несколько банкнот в тысячу дойчмарок. Отъехавшая в сторону «молния» скрывала еще одно отделение, в котором мирно покоились бок о бок пластиковые карточки Visa и Eurocard.

Показав мне это хозяйство, Кургулин закрыл бумажник и вернул его на место.

– Как видите, в средствах я не стеснен. То есть заплачу, сколько скажете. В разумных, конечно, пределах. Я, впрочем, и так вижу, что вы человек ответственный и обязательный, так что…

– В чем будет заключаться моя работа? – спросила я очень четко и размеренно. – Время, объект, особые обстоятельства.

– Ага… Давайте тогда я изложу все по порядку. Объект – это сын. Не мой, конечно. Моего погибшего друга. Ему угрожают.

Н-да… Чем дальше, тем меньше мне нравился этот разговор. Дело в том, что Павел Филимонович Кургулин беззастенчиво врал.