Разделяй и властвуй! - Марина Серова Страница 3

Один из братков тут же вынул из кармана мобильный телефон и принялся тыкать в кнопки толстым пальцем. Варнаков внимательно наблюдал за его манипуляциями. Верзила приложил трубку к уху и прижал ее плечом.

— Алло! Байдан, ты? Вы где? Чего? А, понял! Ладно, я передам. Давай, ждем, братишка.

Как известно, краткость сестра таланта. Основываясь на этом критерии, Варан сделал для себя вывод, что практически каждый из его приспешников — непризнанный гений в какой-то определенной области. Знать бы еще, что это за область и где она находится.

— Что он сказал?

— Они едут. — Браток спрятал свой мобильник обратно в карман. — Байдан сказал, минут через пять будут.

— А куда они пропадали? — Варнаков окинул взором уже расположившихся за длинным столом участников предстоящей попойки.

Отсутствовал только Фартовый, но он сам себе господин и может пожаловать в любую удобную для него минуту.

— На кладбище ездили.

— Кого хоронили?

— Никого. Дрозда он вроде навещал. Крокус, я имею в виду.

— Ясно, — задумчиво кивнул Варан.

Поведение Андрея Бекешина откровенно настораживало его. Парень вел себя как-то не так. Нестандартно, что ли.

Петр закурил сигарету и вернулся к столу. Так или иначе в ближайшее время непонятки с Крокусом разрешатся.

В ярко освещенный зал ресторана Андрей вошел первым. Вслед за ним, заложив руки в карманы просторных брюк, в помещение шагнул и Байдан. Он сразу пересекся взглядом с Вараном и на его молчаливый вопрос лишь неопределенно пожал плечами. Петр Сергеевич порывисто поднялся и устремился навстречу долгожданным гостям.

— Крокус, мой мальчик! — пылко произнес бригадир, пожимая соратнику руку. — Я чертовски счастлив, что ты снова с нами.

— Не торопись с выводами, Варан, — охладил его пыл Бекешин. — Они могут оказаться слишком преждевременными.

Голубые глаза Андрея, не мигая, уставились на бывшего предводителя. От выпитого взгляд парня казался остекленевшим.

— Что ты хочешь этим сказать, братишка?

— Я пришел тебе сказать, что завязываю. — Бекешина качнуло, но он успешно поймал потерянное было равновесие. — Выхожу из игры, Варан.

Петр Сергеевич сначала растерянно посмотрел на Байдана, затем обернулся к остальным членам группировки и лишь после этого вновь уставился на Крокуса. Неожиданно он громко рассмеялся, но даже постороннему человеку стало бы ясно, насколько наигранным выглядело его веселье. Варан не был хорошим актером, и никаких природных данных у него к этому виду искусства не наблюдалось.

— Смешно, — произнес он с улыбкой. — И чем же ты намерен заняться?

— Пусть тебя этот вопрос не беспокоит, — сухо произнес Бекешин.

— Ты же ничего не умеешь, Крокус. Только воровать.

— Я не сказал, что совсем завязываю с ремеслом, — честно признался Андрей. — Но то, что я не намерен больше работать на тебя, — это факт.

Мертвенная бледность выступила на лице Варнакова, а уже секундой позже кровь бросилась ему в лицо с новой силой. Он буквально побагровел от нахлынувших чувств.

— Сукин сын! — выпалил он. — Я вытащил тебя с кичи. Разве нет?

— Не надо, Варан, — Крокус поморщился. — Во-первых, ты не очень-то торопился с этим делом. Во-вторых, мне кажется, ты забываешь, по чьей вине я там оказался.

— По чьей же, интересно?

— По твоей, — жестко заявил Бекешин. — Я постоянно таскал для тебя каштаны из огня. Я и Дрозд. На этом мы и погорели пять лет назад. Дрозд погиб, я оказался на зоне, а ты, Варан, продолжал все это время сытно жрать и крепко спать. Скажешь, тебя серьезно беспокоило, как там у меня дела на зоне? Или, может, тебя мучили по ночам кошмары из-за того, что Дрозд отправился на небеса?

— Ты говоришь так, Крокус, — прервал его обличительную речь Варнаков, — будто я сам угрохал Дрозда, а тебя отправил за решетку.

— Почти так все оно и было.

— Ты пьян! — Варан стремительно шагнул в сторону Андрея, и тот невольно отшатнулся назад.

— Пьян, — кивнул Бекешин. — Но что это меняет?

Никто из присутствующих в «Лагуне» братков не ввязывался в словесную перепалку шефа с Крокусом. Все молча наблюдали за разгоравшимся конфликтом. Андрей и Петр стояли друг против друга в центре зала, а в некотором отдалении за спиной Бекешина топтались Байдан и двухметровый верзила в смокинге. В разговоре на пару минут повисла напряженная пауза. Кто-то из братков нечаянно стукнул вилкой о хрустальный фужер, и этот звук в наступившей гробовой тишине прозвучал подобно раскату грома. Варан вздрогнул.

— То, что случилось с вами, ребята, в тот злополучный день, могло произойти с каждым из нас. — Петр Сергеевич постарался сбросить обороты растущего внутри его напряжения, но получилось не очень. Андрей заметил, как вздулись маленькие вены на висках шефа. — Разве ты не понимаешь?

— Это была подстава, — злобно выплюнул Бекешин.

— Крокус! — одернул его порыв Байдан, делая шаг вперед.

— Что? — тот недовольно обернулся.

Но продолжить запланированные нравоучения Байдану не дал Варнаков.

— Подстава?! — переспросил он, вскидывая брови. — Ты в своем уме, парень? О чем ты говоришь, черт возьми?

Однако Крокус не спешил отвечать на вопрос. Насупившись, он буквально сверлил ненавидящим взглядом переносицу Варнакова. Петр машинально расстегнул свой желтый пиджак, выставляя на всеобщее обозрение рифленую рукоятку «кольта», пока еще мирно покоящегося в наплечной кобуре. Эта демонстрация собственного превосходства не понравилась Крокусу. Зрачки парня недобро сузились, а пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

— Что, стал слишком крутой? — усмехнулся Варан. — Кинуть меня захотел? Я вложил кучу бабок в твое УДО, а ты мне тут вешаешь лапшу на уши. Завязать он решил.

— Послушай, Варан, — Бекешин коротко обернулся через плечо и заметил, что незнакомый ему верзила в двубортном костюме почти вплотную приблизился к его правому боку. — Я ничего не имею против тебя. То дело было санкционировано самим Фартовым. Я с удовольствием пообщался бы с ним на предмет некоторых деталей…

Варнаков не стал выслушивать его оправданий. Мгновенно было забыто и о праздничном мероприятии в «Лагуне». Крокус перестал для Петра существовать как виновник торжества. Сейчас перед Вараном был обычный строптивый бык, которого следовало усмирить. Он едва заметно кивнул головой, но его знак был верно истолкован не только двухметровым амбалом, для которого и предназначался кивок шефа, но и самим Андреем.

Бекешин среагировал мгновенно. Едва верзила выхватил из-под своего стильного пиджака не раз уже проверенный в бою «стечкин», Крокус проворно нырнул под его вытянутой рукой и ударил кулаком в область селезенки, затем перехватил руку с оружием и впечатал колено в грудь сложившегося пополам амбала. Дыхание здоровяка сбилось, и он стал похож на выброшенного на берег огромного окуня. Толстыми расплющенными губами амбал жадно ловил воздух, широко открывая при этом рот. Пальцы его расслабились, и Андрею не составило особого труда завладеть «стечкиным». Он отпустил противника, проделал стремительную «вертушку» и завершающим ударом пятки в лоб здоровяка отправил незадачливого подручного Варана в глубокий нокаут. Грузное тело рухнуло и распласталось на паркетном полу.