Вид транспорта - мужчина - Людмила Милевская Страница 3

— Да ладно, — отмахнулась Денисия, — сестры они мои, и я ихочень люблю. Они тоже меня любят, да и как по-другому? После папкиной смерти мыостались совсем одни. А в Москве мы чужие. В Москве чужакам особенно трудно,вот мы друг к дружке и жмемся.

— Ага, жметесь. Тут не жаться, а отбиваться пора.

Только и слышу: «Деня, сделай то, Деня, сделай это».

А ты и рада потворствовать их капризам.

Денисия вздохнула:

— Лар, зря ты невзлюбила моих сестер. Уверяю, им не докапризов. Исключая счастливицу Зойку, все они еле-еле выживают. Да и не даром яза них работаю. Сама понимаешь, мне деньги нужны. Книги стоят дорого, вобщежитии места нет, за комнату платить приходится… Ну, хватит, sub specieaeternitatis <С точки зрения вечности (лат.).> это все ерунда. Давайлучше вернемся к нашему переводу, а то мой кумир Добрынина тебя точно грохнет.

— Не грохнет, она интеллигентная. И потом, она жеправозащитника, вот и должна понимать, что мы имеем законное право на перекур.А поскольку не курим, то с чистой совестью (в качестве отдыха) можем спокойноперемывать кости твоих сестер.

— Уже перемыли, — буркнула Денисия и деловито спросила:

— Так как там было на старофранцузском?

Лариса послушно склонилась над рукописью, но опять зазвонилтелефон.

— Кто на этот раз? — зло спросила она раньше, чем Денисиясняла трубку, и тут же предположила:

— Наверняка Федора теперь.

Предположила и не ошиблась.

— Федька просит ночью ее подменить, — растерянно прошепталаДенисия.

Лариса замахала руками.

— Не соглашайся! Не соглашайся, мать твою, — гневнозакричала она и тут же с мольбой добавила:

— Всеми святыми заклинаю тебя.

— Хорошо, — сдаваясь, кивнула Денисия и набрала побольшевоздуха в легкие для убедительного отказа.

На лице ее отразилась мука, а с губ слетело само собой:

— Ладно, Федюнчик, так и быть, подменю.

— Э-эх! — в отчаянии рубанула воздух рукой Лариса. —Размазня ты. Денька, размазня! Как тут не материться?!

— Ничего не размазня, — обиделась Денисия. — Просто отказатьникак нельзя. Федька моя приличного мужика подцепила, аж целого министра.Правда, губернского масштаба, но зато он частенько в Москву наведывается.Раньше все очень удачно у них складывалось, а тут, представляешь, он, какназло, остановился в той самой гостинице, в которой Федька работает.

— Ну ясно, — злорадно ухмыльнулась Лариса. — Федькаприкинулась дворянкой до мозга костей, и свадьба уже не за горами. Теперь онаспасает от удара жениха, которого в силу возраста может паралич разбить, еслион узнает, что его графиня работает коридорной горничной.

Денисия, упрямо тряхнув челкой, с обидой уточнила:

— Почему коридорной? Номерной.

— Ах, извините, я не знала, что Федору повысили. Теперь онаметет не коридоры, а номера! — с сарказмом воскликнула Лариса.

Денисия хотела обидеться, но не успела. Хитрая Ларискачмокнула ее в щеку и рассмеялась:

— Ой, Денька, с этой челкой ты такая забавная.

Привыкнуть никак не могу. Видела бы ты себя со стороны.

— Каждое утро в зеркало смотрюсь, — смущаясь, промямлилаДенисия.

— Да, но это совсем другое. Надо видеть, как забавно ты еютрясешь. Совершенно сумасшедшая челочка.

— Да уж, наслышана. Вчера к Зойке ходила и на лестницестолкнулась с ее муженьком…

— С банкиром, — с издевательски-важным видом вставилаЛариса.

Не замечая сарказма, Денисия продолжила:

— Да, с банкиром. Он обычно старается меня не замечать, атут, увидев мою челку, не удержался и говорит: «Ах какая челка! Теперь тывылитая телка».

— Так и сказал?

— Угу… — внезапно вспыхивая, кивнула Денисия.

Лариса расхохоталась:

— Дурацкий рифмоплет. Хотя с этой челкой ты и в самом делесмахиваешь на коровку. Этакая симпатичная Буренка…

Денисия опять хотела обидеться, но снова не успела: зазвонилтелефон. На этот раз объявилась старшая сестра Зоя — легка на помине. У Денисиивновь заныло в груди от предчувствия беды. Так даже перед смертью матери неныло.