Лучше не возвращаться - Дик Фрэнсис Страница 3

Фред кивал:

— В Штатах ты становишься, например, послом раз и навсегда. «Господин посол» на веки вечные. Даже если ты был послом в крошечной стране каких-нибудь пару лет, а потом стал бомжем, звание все равно сохраняется. А в Британии — нет.

— Это плохо, — заметил Грэг.

— Вовсе нет, — не согласился я. — Это даже лучше. Нет четкой иерархии, а следовательно, меньше подхалимажа и унижений.

Они изумленно смотрели на меня.

— Имейте в виду, — сказал Фред с напускной доверительностью, — отец Питера в настоящее время является послом. Для себя они ведут учет всех своих званий.

— Мои всегда ниже, — сказал я, улыбаясь.

Викки успокоила меня:

— Я уверена, что в конце концов вы преуспеете.

Фред рассмеялся.

Грэг отодвинул свой наполовину недопитый стакан и сказал, что им пора немного поработать, — к всеобщему удовольствию посетителей, которые с готовностью зааплодировали. Они спели еще по три песни. Последним был Грэг с новой версией «Последнего прощания». Он исполнил ее тихо и особенно проникновенно. Это была баллада о моряке, покидавшем свою возлюбленную в южных морях, чтобы вернуться на север, к берегам Британии, где шла война. «Закроешь глаза, — подумал я, — и можно вообразить, что Грэг — совсем еще молодой человек». Прекрасное исполнение. Женщина за соседним столиком вынула носовой платок и украдкой смахнула слезу.

Посетители сидели задумавшись, забыв о давно остывшем кофе. На мгновение в зале воцарилась тишина, лишь потом раздались восторженные аплодисменты.

«Все это, конечно, трогательно, — подумал я, — но как иногда бывает трудно отвлечься от острого ощущения реально окружающей действительности!»

Артисты вернулись за наш столик, сопровождаемые аплодисментами и возгласами одобрения, и теперь уже пили вино, особо не ограничиваясь.

Их подстегивал высокий уровень адреналина — неизбежное следствие всякого рода появлений на публике. Конечно, потребуется некоторое время, чтобы они успокоились. А пока они оживленно болтали, выплескивая о себе массу информации, и, если речь заходила о каком-нибудь курьезном случае, спешили убедить нас, что всегда руководствовались добрыми намерениями.

Я всегда считал добро более привлекательным, чем зло, но понимал, что не все придерживаются того же мнения. На мой взгляд, добро требует большей самоотдачи и мужества, и мои собственные недостатки убеждали меня в этом.

Грэг сказал, что сначала он учился на оперного певца. Но в театре на всех не хватало ролей.

— Предпочтение отдается итальянской школе. Однако далеко не всем она по плечу, — горестно вздохнул Грэг. — Я пел в хоре. Я тогда скорее бы умер с голоду, чем согласился спеть «Последнее прощание». В молодости я был снобом в том, что касалось музыки, — он улыбнулся, словно извиняя ошибки юности. — Так я попал в банк помощником младшего служащего в кредитном отделе и вскоре уже мог позволить себе билет в оперу.

— Но вы ведь продолжали петь? — спросил я. — Никто не смог бы спеть вот так без постоянной практики.

Он кивнул.

— Я пел в хоровых ансамблях, иногда — в соборах, словом, где только мог. Ну и, конечно же, в ванной.

Викки страдальчески вскинула ресницы.

— А сейчас они оба поют здесь два-три раза в неделю, — вставил Фред. — Если бы не они, это место заглохло бы.

— Ш-ш-ш… — одернула его Викки, озираясь по сторонам в страхе наткнуться на оскорбленные чувства разгневанного владельца, и, не обнаружив оных, добавила: — Нам здесь нравится.

Грэг сказал, что они уезжают в Англию на месяц. Одна из дочерей Викки выходит замуж.

— Дочь Викки? — переспросил я.

Викки пояснила, что Грэг не был отцом ее детей: двух мальчиков и двух девочек. Она развелась много лет назад. А с Грэгом познакомилась недавно: всего полтора года назад, так что медовый месяц у них еще продолжается.

— Белинда, моя младшая, выходит замуж за хирурга-ветеринара, — сказала Викки. — Она всегда была без ума от животных.

Я засмеялся.

— Ну да, — поправилась она, — надеюсь, от него она тоже без ума. Она так долго с ним работала — и ничего. Все началось буквально месяц назад. Скоро мы попадем в мир лошадей: он в основном имеет дело именно с этими животными, так как работает ветеринаром на Челтенхемских бегах.

Я с трудом подавил в себе возглас удивления, и они вопрошающе посмотрели на меня.

Я объяснил:

— Отец и мать познакомились на бегах в Челтенхеме.

Они так обрадовались этому совпадению, что я решил не уточнять, что это были мои мать и отчим, и не стал акцентировать на этом внимание. «Во всяком случае, — подумал я, — моим настоящим отцом был Джон Дарвин: единственный отец, которого я помню».

Фред, словно припоминая что-то, спросил:

— Если не ошибаюсь, твой отец всю молодость провел на бегах? Ты, помнится, сказал так в Токио, когда ходил на Кубок Японии.

— Я мог так сказать, — согласился я, — хотя это и было небольшим преувеличением. Да он и сейчас там бывает, если подворачивается такая возможность.

— А что, это общепринято среди послов — ходить на бега? — засомневалась Викки.

— Что касается конкретного отдельно взятого посла, — с добродушной иронией ответил я, — то он считает ипподромы прекрасным местом для дипломатической деятельности. Он приглашает шишек из местного жокей-клуба на вечера в посольство, а они в свою очередь приглашают его на бега. Отец говорит, что на бегах узнает о стране больше, чем за месяц дипломатических обменов рукопожатиями. И он, пожалуй, прав. Ты ведь знаешь, — продолжил я, обращаясь к Фреду, — что в Токио на ипподроме есть специально отведенные места для парковки велосипедов.

— Э-э-э… — промямлил Фред, — я прослушал.

— Не просто автомобильные стоянки, а специальные — для мотоциклов и велосипедов. Их выстраиваются целые ряды. И это может многое рассказать о японцах.

— Что же, например? — поинтересовалась Викки.

— То, что они непременно доберутся туда, куда им нужно, любым способом.

— Вы это серьезно?

— Разумеется, — сказал я с напускной важностью. — А еще у них есть места для «парковки» детей. Вы оставляете вашего малыша попрыгать в большом надувном Дональде Даке, а сами беззаботно отправляетесь проматывать денежки на бегах.

— А это о чем говорит? — поддразнивала меня Викки.

— О том, что детский парк приносит доход, намного превышающий расходы на его содержание.

— Вы за Питера не волнуйтесь, — успокоил Фред, — у него случаются подобные заскоки, но в ответственной ситуации на него всегда можно положиться.

— Спасибо на добром слове, — сказал я мрачно. Грэг задал нам еще несколько вопросов о днях нашего пребывания в Японии. Спросил, например, нравилось ли нам там. В этом мы с Фредом были единодушны: мы оба были в восторге от Страны восходящего солнца. А что касается языка, то и он, и я немного говорили по-японски. Фред был первым секретарем в отделе коммерции, в его задачу входило «смазывать» колеса торговли. Моя работа заключалась в том, чтобы разузнать, что может произойти в ближайшем будущем на политической арене.