Подрывник - Евгений Сартинов Страница 3

— Вон там, за этими кустами, — сказал рыжий милиционер с погонами капитана. Курносое лицо участкового Иван Михайловича Рыжова было бы слишком простоватым, если бы не какая-то издёвка в прищуре его жёлтых глаз.

— Там кто есть? — спросил Андрей.

— Косарев с Беленко пошли. Они только что с Шалимовым подъехали.

— Ну, тогда и я схожу, посмотрю. Ты пойдёшь? — спросил Колодников Астафьева. Тот отчаянно замотал головой.

— Ну, смотри, как хочешь. Я тогда один туда схожу, — и Колодников поспешил в заросли лесопосадки.

— Как нашли то этого машиниста? — Продолжал расспрашивать в это время Мазуров. Ему ответил Рыжов.

— Да, мадам одна с собачкой гуляла, а та и приволокла её к трупу. Она чуть сама там кони от страха не двинула.

— Её уже отпустили?

— Ну да. Она при нас раз пять за куст бегала. Пронесло бабу со страха, спасибо, что хоть позвонила, а другая бы молчала, как партизан.

— Да, не любят у нас сейчас люди с милицией сталкиваться, — согласился Фортуна. — На той неделе вон, труп нашли в переулке-то. Он с ночи там лежал, а сообщили к обеду ближе. И то, анонимно звонили, так и не сказали — кто и что.

В это время вернулся Колодников.

— Что-то ты быстро? — насмешливо спросил его Фортуна.

— А что там смотреть? Не натюрморт с абрикосами. Труп, он и есть труп. Эти там, — Андрей мотнул головой назад и вытащил сигареты, — маньяки, чуть не целуются с ним.

Между тем Рыжов с интересом рассматривал топтавшегося за спиной Колодникова парня. Судя по длинной, ещё юношеской шее, он ещё был очень молод.

— Андрей, а это кто ещё с тобой? — напрямую спросил Рыжов капитана.

— А это. Забыл представить. Юрий Астафьев. Наш новый опер, переведён из дежурной части. Пока при мне. Стажёр.

Парень несколько неуклюже кивнул головой.

— Здрасьте.

Все отметили, что парень очень симпатичный, с правильными чертами лица, такие очень нравятся женщинам. Единственное, что было у него чуть-чуть не в кондиции — разные глаза. Один был зелёного цвета, другой голубого. Все эти смотрины закончились с появлением из кустов ещё трёх действующих лиц. Крупное, мощной лепки лицо начальника уголовного розыска Георгия Георгиевича Косарева выглядело озабоченным, так же как и лицо сопровождавшего его медэксперта Игоря Беленко. Самым спокойным выглядел следователь прокуратуры Сергей Александрович Шалимов. На ходу он запихивал в папку листы протокола осмотра. Подойдя к операм, Шалимов сразу начал прощаться.

— Ну, раз всё готово, то я поеду. Мне ещё сегодня на отвальную к прокурору надо успеть. Сундеева сегодня провожаем.

Мазуров, не знавший таких подробностей, удивился.

— Да, ты что?! И его тоже сняли?

— На следующий день после вашего полкаша. Вы то своему Бате отходную устроили? — спросил Шалимов. Косарев кивнул головой.

— Да вчера. Жалко Малафеева, но что делать. Будем работать с новым начальником.

— Во, дела, а? — продолжал недоумевать Мазуров. — В один день и прокурора и начальника отдел сняли. Город без головы остался.

— Ну, когда в городе такой беспредел, то, что делать? Рубить верха.

Георгиевич, тебя забрать? — Предложил Шалимов.

Косарев отмахнулся.

— Нет, у нас тут ещё море работы. Вообще, то, что там сожгли Нечая и убили мэра это не беспредел. Беспредел, это когда у начальника уголовного розыска нет служебной машины! Что за времена пришли, а?

— Как это машины у тебя нет? — переспросил Рыжов. — А та «шестёрка»?

— Машина есть, бензина нет, — пояснил Косарев. — Кстати — шофёра тоже. А за руль я, сам знаешь, никогда не сяду.

Шалимов откланялся, и, забрав Беленко, отбыл на прокурорской «Волге».

— Ну, что, Георгий Георгиевич? — спросил Рыжов. — Грохнули его?

— Однозначно, как говорит наш всенародно любимый Жирик, — подтвердил Сычёв. — На шее типичные следы удушения. Причём задушили руками, и не на «хомут» его взяли, а спереди! Плюс на лице и теле несколько синяков и кровоподтёков.

— При этом в кармане деньги, на руке часы, пакет этот со жратвой валяется, — продолжил Косарев. — Так что — дело ясное, что дело мутное.

— Ну, кому мутное, а мне уже можно палку в отчёте ставить, — усмехнулся Мазуров, крупный мужчина с длинным, висячим носом с горбинкой и роскошными, чёрными усами. Майор Мазуров в уголовном розыске числился разыскником, то есть искал людей, пропавших без вести, или находящихся в розыске. — Я своего пропавшего уже нашёл.

— Когда жена его принесла заявление? — спросил Колодников.

— Позавчера. Он должен был ночью прийти со смены, а не пришёл. Вот утром она в отдел и прибежала. Говорит, что никогда такого прежде не было.

— И ты принял от неё заявление? — Удивился Колодников. — Три дня же положено…

Мазуров его тут же оборвал: — Ничего не положено, Андрюша! Найди мне этот приказ, где указан срок в три дня? Не было такого приказа. Сами менты его придумали, чтобы задницу со стула не поднимать. Мы обязаны принимать дела о розыске людей в любое время, хоть через час после исчезновения. Я не вы, я сразу такие заявы пускаю в дело.

— Ладно, не в этом дело, — оборвал их спор Косарев. — Надо думать, что нам теперь делать. Михалыч, ты уже наверняка по нему работал. Что-нибудь нарыл?

— Конечно. Круг общения, место работы.

— Так он машинист? Железнодорожник?

Мазуров замотал головой.

— Нет. Во-первых, он ещё стажёр. А во-вторых, этот их маневровый тепловоз принадлежит заводу «Металлопласту».

— Но, базируются они там в депо? — Косарев мотнул головой куда-то в сторону железной дороги.

— Ну да.

— Сколько человек с ним работало?

— Трое, — пояснил Мазуров. — Машинист, помощник и сцепщик. Этот парень был только после училища, яж говорю — стажёр. Одного его ещё на железку не пускали. Так полагается.

— А ты откуда всё это знаешь, Михалыч? — удивился Сычёв.

— Ну, я, во-первых, тоже кончал это же училище. Это потом уж я, после армии в органы ушёл. А во-вторых, я уже опросил его учителя, машиниста.

— Вот, учитесь, орлы, как надо работать! — Косарев назидательно поднял указательный палец. — Труп парня ещё даже не нашли, а он уже свидетелей опросил. И что говорит этот самый машинист?

— Говорит, что в тот день они получили деньги. У Сафронова это была первая зарплата, даже не зарплата, так — аванс. Они его, конечно, раскрутили на магарыч. Гуляли до десяти ночи. Потом разошлись по домам, а Сафронов остался спать в раздевалке. Когда и куда он ушёл, они не знают.

— Адреса их у тебя есть?