Китайский алхимик - Лин Гамильтон Страница 3

— Возможно, это приемлемо с точки зрения закона, но не морали, — возразила Дори. — Будет ли моя просьба в рамках закона? Конечно. В рамках морали? Полагаю, это зависит от того, что я решу делать с предметом, который ты достанешь для меня, если ты, конечно, на это согласишься. Я обещала тебе кое-что показать. Будь любезна, подойди к шкафчику из орехового дерева. Внизу слева лежит сверток. Принеси его сюда, чтобы мы могли посмотреть вместе.

В свертке оказалась изысканная прямоугольная серебряная шкатулка с закругленной откидной крышкой, по форме напоминающая ларец. На крышке была выгравирована птица, а с четырех сторон — женщины в саду.

— Можно открыть? — спросила я. Кажется, я говорила шепотом.

Дори кивнула. Внутри, по стенкам и дну, шкатулка была испещрена китайскими иероглифами. Я не могла их прочесть, но подумала, что это сумеет сделать Дори, и бережно закрыла шкатулку.

— Очень красивая. И очень старинная.

Я ждала, когда заговорит Дори.

— Династия Тан. Ты, конечно, знаешь эту эпоху.

— Не подсказывай. Я вспомню. Одну минутку, династия Тан — с 618 года по 907-й. Столица Чанань, на том месте, где сейчас Сиань. Ей предшествовала династия Суй, а после нее шла Эпоха пяти династий, а затем Сун, Юань, Мин и Цин. Я права?

Дори улыбнулась.

— Когда-то я думала, что ты никогда не запомнишь! Знаю, ты считала меня упрямой старухой, потому что я заставляла тебя учить все династии, но ведь если ты не знаешь династии, ты не знаешь китайскую историю и, естественно, не знаешь предметов китайской старины.

— Ничего подобного. Я никогда не считала тебя упрямой старухой, и мне приятно думать, что я твоя самая лучшая ученица, — ответила я, и Дори засмеялась, чего в последнее время я за ней почти не наблюдала.

— Наверное, так и есть.

Я еще раз посмотрела на шкатулку.

— Изысканная работа. Никогда не видела ничего, что хотя бы отдаленно напоминало такое. Но что именно ты от меня хочешь, Дори?

Вместо того чтобы ответить мне прямо, она медленно и мучительно потянулась к журнальной стойке у кресла и положила передо мной каталог ежегодного аукциона восточного искусства, проводимого в «Моулзуорт и Кокс» в Нью-Йорке. Желтым стикером была отмечена страница с изображением такой же серебряной шкатулки.

— Ты ее продаешь, — произнесла я. — Нет, минутку.

Я взглянула на стоявшую передо мной шкатулку. Она была примерно шесть дюймов в длину, четыре дюйма в ширину и примерно шесть или семь дюймов до вершины куполообразной крышки.

— Та, что выставлена на торги, очень похожа, но мне кажется, она чуть меньше.

— Ты очень наблюдательна, — ответила Дори. — И ты совершенно права. Они почти одинаковы, хотя, полагаю, внутри написан разный текст, рисунки на внешней стороне отличаются, и моя шкатулка чуть больше. Думаю, это шкатулки, которые вставляют одна в другую, как русские матрешки. Есть еще третья серебряная шкатулка больше моей и, возможно, четвертая из дерева, самая большая, по крайней мере, так говорил мой отчим, но, конечно же, дерево вряд ли сохранилось. Чего нельзя сказать о серебре при соответствующих условиях.

— Ты хочешь, чтобы я на следующей неделе отправилась в Нью-Йорк и купила для тебя эту шкатулку.

Моя фантазия разыгралась. Конечно, я остановлюсь в отеле, но это будет совсем другой отель. Мне не придется всякий раз, выходя на улицу, оглядываться назад в поисках бандитов, а в номере я не буду постоянно спотыкаться о ноги Роба.

— Ты согласна это сделать? Конечно, я оплачу твои расходы, а также заплачу дополнительно за потраченное время, а если шкатулка окажется у нас, ты получишь вознаграждение.

— Согласна. Узнаю, сможет ли Алекс несколько дней помогать Клайву в магазине. Мне бы хотелось приехать пораньше и предварительно исследовать вещицу, чтобы убедиться, что она подлинная.

— Тебе следует отправиться прямо сейчас, — сказала Дори. — Подлинная ли она? Я почти уверена в этом. Видишь ли, эта серебряная шкатулка перед нами — одна из трех, что мой отчим вывез в Гонконг, а оттуда в Северную Америку, где они одна за другой были проданы с аукциона в середине семидесятых. Полагаю, отчим думал, что сможет получить больше, продавая шкатулки по отдельности, хотя я не уверена, что он был прав. Джордж, мой муж, купил ее на аукционе около десяти лет назад. Я когда-нибудь показывала тебе его коллекцию? Пожалуйста, взгляни в соседней комнате.

Вдоль стен стояли встроенные стеллажи, разделенные на ячейки в двенадцать дюймов каждая за стеклянными дверцами. В каждой ячейке находился один освещенный сверху предмет. Вдоль неосвещенной стены экспонаты стояли в запечатанных витринах, в каждой из которых поддерживалась нужная влажность и температура.

— Можно включить свет на торцевой стене? — крикнула я, и когда Дори дала свое согласие, нажала на кнопку выключателя. Все экспонаты были очень, очень древними: несколько старинных серебряных чаш, пара золотых шкатулок и множество удивительных предметов, назначение которых я не могла определить. Мне понадобилось некоторое время, чтобы разобраться в этом.

— Какие-то медицинские инструменты, — наконец произнесла я.

— Верно, — отозвалась Дори из-за стены. — Мой муж, как тебе известно, возглавляет международную фармацевтическую компанию и собирает предметы, имеющие отношение к его бизнесу. Там есть формы для пилюлей, очень старинные спринцовки, мензурки и коробочки, в которых хранились лекарственные травы. Это довольно обширная и необычная коллекция. Некоторым предметам более двух тысяч лет.

— Возможно, им место в музее, — предположила я.

— Джордж наконец-то согласился, чтобы после его смерти они были переданы в музей.

— Надеюсь, у вас хорошая охранная система.

— Да. Я отключила ее, чтобы ты смогла осмотреть коллекцию. Обычно дверь в эту комнату запирается.

— А эта шкатулка тоже имеет отношение к медицине или же просто случайно попалась твоему мужу?

— Внутри шкатулки описан процесс приготовления некоего вещества, — ответила Дори. — Там сказано, что нужно нагревать какие-то точно не установленные ингредиенты в запечатанном сосуде в течение тридцати шести часов, а затем принимать полученное вещество в течение семи дней. Джордж решил, что речь идет о приготовлении лекарства, поэтому и купил шкатулку. Она из Китая, поэтому он не говорил со мной о ней по причинам, о которых я уже упоминала. Я сразу же узнала ее. Я видела все три шкатулки у отчима. Я просто влюбилась в них, но он их продал, несмотря на мои возражения. Джордж нашел вот эту, вторая всплыла в Нью-Йорке, и я хочу, чтобы ты ее купила, а третью я надеюсь найти прежде, чем умру. Возможно, мы с Джорджем, а теперь еще и ты, единственные, кто знает, что эта шкатулка — часть набора. Когда я найду все три, я собираюсь передать их историческому музею Шаньси в Сиане. Хочу, чтобы они отправились на родину.

— Очень великодушно. Но это обойдется недешево. Подумай, сколько тебе придется за все заплатить. Мы зарегистрируем тебя как не участвующего в торгах покупателя, подтвердим твою платежеспособность в «Моулзуорт и Кокс», а также я договорюсь, чтобы во время аукциона я могла связываться с тобой по телефону. Как только вернусь в магазин, сразу же закажу билеты.