Кот, который плыл вверх по ручью - Лилиан Джексон Браун Страница 3

— Мы отправляемся на каникулы! — объявил Квиллер. — Вы будете гостями в шикарном отеле с обслуживанием номеров и шеф-поваром из Палм-Спрингс! Там постоянно проживает кот по имени Никодим, который очень дружелюбен. И вы даже можете поплавать по ручью в каноэ.

Однако сиамцев, которые придерживались принципа: «В гостях хорошо, а дома лучше», всегда возмущал непоседливый нрав хозяина. С неодобрительным видом они неподвижно сидели на месте, и на них падал солнечный луч, проникший через высокое окно амбара. Их светло-бежевый мех блестел, а тёмно-коричневые масочки и уши особенно выделялись при ярком свете.

— Ну так примите к сведению, что вам все равно придётся ехать, — сказал им Квиллер.

Юм-Юм, маленькая изящная кошечка, отвела от него взгляд. Коко, величественный кот, знавший, что его полное имя — Као Ко Кун, бил по полу коричневым хвостом. Когда сиамцам был предложен обед, они проигнорировали его и принялись за еду только после того, как Квиллер вышел из комнаты.

Днём он наведался в Центр искусств, где должен был поучаствовать в отборе лучшей работы, представленной на новой выставке, которая открывалась в воскресенье. На ней экспонировались автопортреты местных художников. Он первым бы расписался в своей некомпетентности, но знал, что жюри нужно его имя, а не его суждение. Менеджер Центра искусств стрельнула в него глазками — у Барб Огилви был талант строить глазки, помогавший неизменно добиваться своего. Она и не подумала предупредить Квиллера, что все работы на выставке выполнены учениками третьего класса.

— Цель этого мероприятия, — объяснила она членам жюри, — заключается в том, чтобы завлечь в Центр искусств семьи, которые иначе никогда бы сюда не зашли. Они проголосуют за своего отпрыска и угостятся пуншем и печеньем. Мы надеемся приобрести новых друзей.

Жюри признало лучшей работой портрет белокурой девочки в розовом платье, выполненный пастелью.

Барб спросила Квиллера:

— Вы будете на открытии?

— Мне очень жаль, но у меня дело в Блэк-Крик. Однако я надеюсь, что вы не откажетесь пообедать со мной как-нибудь после — в гостинице «Щелкунчик». — Он обожал приглашать кого-нибудь — кого угодно — на обед в хороший ресторан.

— С большим удовольствием! — воскликнула она, отчаянно строя глазки. Никто никогда не отказывался отобедать с Квиллером.

«Пока что все идёт хорошо», — думал Квиллер. Теперь ему предстояло самое трудное — перевезти на новое место двух упрямых кошек, которые терпеть не могли переездов. Его план действий заключался в том, чтобы втихую провернуть три операции.

Сначала, поджидая Энди, он перенёс сиамцев в павильон в саду. Квиллер надеялся, что там, среди природы, ночные звуки отвлекут их внимание от хозяина, пока тот будет грузить свой велосипед в пикап.

Ровно в десять часов вечера в амбар прибыл Эндрю Броуди, рослый шотландец, у которого был властный вид шефа полиции и важная походка волынщика — он действительно играл на волынке.

— Итак, что случилось на этот раз? — осведомился он.

— Я уезжаю в Блэк-Крик. Поживу в гостинице «Щелкунчик», пособираю материал для своей колонки.

— А как ты поступишь с кошками?

— Возьму их с собой. — Квиллер выкладывал на доску для сыра чеддер, гауду и стилтон. Энди любил сидеть у барной стойки и отрезать себе кусочки сыра. — Твоя дочь отлично поработала над переделкой этого старого дома, Энди.

— Да, там была настоящая свалка.

— В следующем месяце его фотографию поместят в одном из самых известных журналов. Как я слышал, на Фрэн посыпались предложения из Чикаго и отовсюду.

— Да, у неё неплохо идут дела, — ответил Броуди с печалью в голосе.

Тут Квиллер вспомнил, что беседует с типичным старозаветным отцом из северных краев, который считает, что семейная жизнь предпочтительнее карьеры. Он сменил тему:

— Энди, ты знал старого Гаса Лимбургера?

— Ну конечно! Он был чудаковатым стариканом. Таскался за женщинами, упрашивал выйти за него замуж и превратить его особняк в пансион. Приставал к старым и молодым, уродливым и хорошеньким, замужним и незамужним. Мы получали так много жалоб, что пригрозили оштрафовать его за нарушение общественного покоя. — Энди хлопнул себя по колену и расхохотался. — Луиза Инчпот выгнала его из закусочной, орудуя скалкой! Это было после того, как он вернулся из Германии, немного там пожив. Я тогда работал в ведомстве шерифа. Патрулируя, мы непременно останавливались возле особняка Лимбургеров. Люди называли его «дом с привидением». Это было двадцать три года тому назад… А ты когда-нибудь видел старого Гаса?

— Я попытался взять у него интервью, но он был слишком эксцентричен. Сидел на крыльце и швырял камни в бродячего пса. Он как-то раз погнался за собакой и, споткнувшись о расшатанный кирпич у парадного входа, расшибся насмерть.

— Все удивились, узнав, что у него имелась дочь в Германии. Бьюсь об заклад, она была счастлива продать все Фонду К.

— Подлить тебе ещё, Энди? — спросил Квиллер.

— Самую малость… Послушай-ка, а ты знаком с доктором Абернети? Он живёт в Блэк-Крик. Педиатр. Лечит моих внуков.

— Нет, я его не знаю. Моих домочадцев лечит ветеринар.

Гость хмыкнул в ответ и продолжил:

— Док может поведать тебе одну историю, которая в корне изменила его жизнь.

— Каким образом?

— А вот спроси у него сам. История что надо — и он клянется, что всё это чистая правда.

— И он пишет хорошие письма в газету, — признал Квиллер.

— Добропорядочный гражданин. Неравнодушный. — Шеф взглянул на часы и допил свой стакан. — Мне нужно заехать за женой в церковь.

После его отъезда началась вторая операция согласно плану, выработанному Квиллером. Доставив кошек из павильона в саду, он угостил их более плотным ужином, нежели обычно. Они побрели по лестнице наверх, в свою спальню, и Квиллер поставил на их видеомагнитофон фильм о животных (без звука). Юм-Юм уснула, прежде чем он закрыл за собой дверь, а Коко сонно покачивался перед экраном.

Поздравив себя с этим, Квиллер провёл следующий час в лихорадочной, но бесшумной деятельности: он расхаживал по дому в домашних тапочках, пакуя вещи, открывая и закрывая двери и ящики комодов, прилагая все усилия, чтобы, не дай бог, ничего не уронить.

Всё шло по плану. Шеф полиции пообещал в его отсутствие присматривать за амбаром. Всё, что могло потребоваться человеку и кошкам в течение трёх недель, было сложено в кухне и готово — оставалось лишь погрузить багаж в пикап и тронуться в путь до завтрака. Наконец Квиллер выключил свет и отправился в свою спальню на первом полуэтаже. Но не успел он выключить свет, как до него донеслись пронзительные завывания на два голоса. Его передернуло. Казалось, ему хотели сказать: «Тебе нас не провести, дурья башка!»

Но тут уж он ничего не мог поделать: они будут вопить, пока у них не сядут батарейки. И тут Квиллеру пришло в голову перечитать одно место из книги, которую он писал. Это было собрание легенд Мускаунти, и называлось оно «Короткие и длинные истории».