Динарий кесаря - Наталья Александрова Страница 3

Лола, разумеется, вернулась, потому что банкир ей наскучилчерез неделю. Пу И был возмущен до глубины души, увидев в собственной квартирепостороннего кота. Но смирился, потому что кот Аскольд никому не позволял себябезнаказанно оскорблять. Понемногу между зверями установилась политиканейтралитета.

С Лолой Аскольд держался независимо. В общем, все четверобыли не против совместного сосуществования.

Но выяснилось, что против такого сосуществования активнопротестует банкир Ангелов. Он являлся в квартиру в любое время дня и ночи,заваливал Лолу цветами и подарками, утверждал, что жить без нее не может, идаже начал утомительную процедуру развода с женой, с тем, чтобы по окончании еенемедленно жениться на Лоле.

Лола закатывала своему банкиру потрясающие сцены, недаромона была талантливой актрисой. Маркиз послушал их скандалы пару раз, и емустало скучно – все равно что смотреть в театре «Макбета» или «Короля Лира»каждый день в течение месяца. Пу И недолюбливал банкира с самого начала,поэтому во время выяснения отношений скрывался в комнате Маркиза и лаял из-задвери. А Маркиз валялся на кровати в обнимку с котом и тосковал.

По прошествии месяца такой, с позволения сказать, жизниАнгелову и Лоле как-то сразу надоело выяснять отношения. Банкир занялся своиминепосредственными финансовыми обязанностями, получив от всей этой историинесомненное благо, потому что все же успел развестись со своей стервой-женой, аЛола, чтобы подлечить вконец истрепавшиеся нервы, улетела к теплому Красномуморю, прихватив с собой песика.

Она вернулась через три недели, заметно посвежевшая изагоревшая, и тут же свалилась в жесточайшем гриппе. Леня оказалсяпервоклассной сиделкой, он был терпелив и внимателен к своей боевой подруге.Прошло десять дней, и Лола пошла на поправку.

Маркиз ловко хозяйничал на кухне, повязав Лолин кокетливыйклетчатый передничек. Из ванной доносилось звучное бормотанье – Лола читалаШекспира:

… Какого обаянья ум погиб! Соединенье знанья, красноречья Идоблести, наш праздник, цвет надежд, Законодатель вкусов и приличий. Ихзеркало… все вдребезги. Все, все… А я? Кто я, беднейшая из женщин, С недавниммедом клятв его в душе, Теперь, когда могучий этот разум, Как колокол надбитыйдребезжит, А юношеский облик бесподобный. Изборожден безумьем? Боже мой! Кудавсе скрылось? Что передо мной?…

– Дездемона, иди ужинать! – постучал Маркиз вдверь ванной. – И вообще, молилась ли ты на ночь?

– Это из «Гамлета», неуч, – холодно заметила Лола,появляясь на кухне в туго затянутом длинном синем халате, подчеркивающем тонкуюталию, – она здорово похудела за время болезни.

– Ну тогда: «Офелия, о нимфа! Помяни меня в своихмолитвах!», – взревел Маркиз так громко, что Пу И удивленно присел наместе и тут же от испуга напустил лужу на пол.

Маркиз покаянно наклонил голову и пошел убирать.

Слон не слон, но целая половина жареной курицы лежала у Лолына тарелке. Леня красиво уложил вокруг курицы разноцветный гарнир из овощей иподвинул соевый соус.

– Вкусно, но суховато, – протянула Лола черезнекоторое время.

– Спиртного больным ни в коем случае нельзя! –твердо произнес Леня, но тут же смягчился: – Ну разве что чуть-чуть, в честьтвоего выздоровления.

Он налил в бокалы белого французского вина.

– Дорогая, за твое здоровье!

– Спасибо тебе, Ленечка, ты замечательно за мнойухаживал, – сказала вдруг Лола дрогнувшим голосом.

– Ну что ты, – растрогался Маркиз, – я ужаснорад, что ты вернулась. Скучно так было, дел никаких не наклевывается…

– Да, кстати, о делах! – оживилась Лола. –Тебе большой привет от Лангмана. Я виделась с ним в Мюнхене.

– Что ты делала в Мюнхене? Ты же, по-моему, летала вЕгипет! – изумился Маркиз.

– Но сначала я заезжала по пути в Германию.

– По пути, – хмыкнул Маркиз, – просто-такирядом…

– Мне нужно было привести в порядок дела, – упрямопродолжала Лола, – проверить банковские счета, оставить доверенность напродажу своей квартиры, забрать оттуда кое-какие вещи… А тебе я об этом несказала потому, что ты бы меня не пустил.

В свое время у них были неприятности с немецкими властями, ихоть они разрешились, но один облеченный властью человек советовал им некотороевремя не появляться в Германии. Однако Лола всегда делала все по-своему,очевидно, их добрый знакомый следователь страховой компании Лангман узнал о ееприезде по своим каналам.

– Зачем ты с ним встречалась? – недовольнонабычился Маркиз. – Что там еще случилось?

– Ничего особенного! Лангман сам меня нашел. Сказал,что я приехала очень кстати, потому что он хотел бы обратиться к нам с просьбойо небольшой дружеской услуге.

– Ну-ну, – вздохнул Маркиз, – знаю я егопросьбы.

– Нет, тут в самом деле ничего такого! – горячозаговорила Лола. – Понимаешь, это просто неофициальная дружеская услуга. Кнему обратился его приятель из Австралии…

– У такого человека, как Лангман, не может бытьприятелей! – усмехнулся Маркиз.

– Ну, не приятель, а коллега… в общем, этого человекаон знает довольно близко. Зовут его Билл Лоусон, и Лангман с изумлением узнал,что у этого Лоусона, оказывается, русские корни.

– Бабушка была фрейлиной императрицы и сбежала всемнадцатом году, прихватив царские бриллианты! – фыркнул Маркиз.

– А как ты узнал про его бабушку? –заинтересовалась Лола. – Ты что – с Лангманом по телефону разговаривал?Тогда зачем дурака валяешь, если и сам все давно знаешь?

– Так-так, – протянул Леня и машинально отогнал ПуИ, который пытался похитить с его тарелки остатки курицы. – Рассказывайвсе по порядку, ничего не пропускай.

– А чаю? – капризно протянула Лола. – Исигаретку выкурить…

– Курить не дам! – категорически запретилЛеня. – А чай, пожалуйста, пей. Только конфет я не купил, ты и так ешьмного сладкого.

Лола хотела было обидеться, но вспомнила, что съела сегоднядве шоколадки, и что действительно пора перестать капризничать и сновавернуться к здоровому образу жизни.

– Ну ладно, – она положила на стол записнуюкнижку, – я девушка ответственная, на память не надеюсь, все записала…

– Ага, и забыла на десять дней… – подколол Леня.

– Подумаешь, Лангман сказал, что это не срочно! –отмахнулась Лола и продолжала: – Ну ты слушай. Значит, у этого Билла Лоусонадействительно была русская бабушка. Ничего удивительного, после революциирусские эмигранты разбрелись по всему свету, даже до Австралии добрались. Но вслучае Лоусона это не совсем так. – Лола заглянула в свои записи.

Открылась дверь, и на пороге появился огромный черный кот сбелой манишкой на груди. Кот двигался неторопливо, с большим достоинством. Онспокойно подождал, пока Маркиз уберет со стола тарелки и нальет себе и Лолечай, и только после этого мягко прыгнул к нему на колени. Пу И, с негодованиемнаблюдавший за котом из-за угла, немедленно подошел к Лоле и прижался к ееногам. Кот и ухом не повел, он вообще мало замечал это мелкое, истеричное,громко лающее создание.