Умереть на сцене - Ирина Комарова Страница 3

— Насчет браков поподробнее можно? — попросил Баринов.

— А как же! — Нина перелистнула страничку в блокноте и продолжила: — Андрей Борисович с первой женой прожил двадцать шесть лет, дети там, все нормально было, а потом кризис среднего возраста. Вот у мужика крышу и снесло. Актрисы же вокруг, а среди них попадаются такие, которые умеют не только творческие цели перед собой ставить. Одна дамочка и решила, что если она женой главного режиссера станет, то автоматически все роли ее. В общем, не особенно ошиблась, пока была женой, он действительно много на нее ставил. И актриска была не совсем бездарная, но главные роли откровенно не тянула. А Рестаев по-настоящему серьезный режиссер. Если бы она ему дома борщ варила, может, любовь и продержалась бы подольше, но, когда он видел, во что она превращает результаты его творческих исканий, изображая, к примеру, Дездемону… все чувства очень быстро усохли. А тут еще в нашем драмтеатре новая актриса появилась, Галина Кострова. Решительная, амбициозная и, ничего не скажешь, талантливая. Режиссер на раз спекся. Разводиться ему было не впервой, он думал, что все, как и в прошлый раз, пройдет тихо и быстро. Ага, только не учел, что вторая жена от первой сильно отличалась, и в смысле характера, и в смысле запросов. Получилось все довольно шумно и некрасиво, но больше с ее стороны. Сам Рестаев держался если и не безупречно, то вполне достойно. Сплетен, конечно, много было, но сейчас все уже забываться начало, больше пяти лет прошло.

— А с Костровой он разводиться не собирается? — Я вспомнила первую пришедшую мне в голову версию. — Может, у них в театре новая звезда появилась? Молодая и амбициозная?

— Нет, ничего такого не слышно. — Ниночка перелистнула еще одну страницу. — Брак крепкий, хотя, по общему мнению, Рестаев исполняет обязанности мужа лучше, чем Кострова обязанности жены.

— В каком смысле? — немного удивился шеф.

Я тоже посмотрела на Нину вопросительно. Это про так называемый «супружеский долг»? Но там как бы оба участвуют одновременно? Какое может быть лучше-хуже? Да и обсуждать это как-то… по меньшей мере странно.

— Андрей Борисович обеспечивает жену, она имеет статус первой леди драмтеатра, и на нее ставятся спектакли. Кострова же не считает нужным относиться к мужу с подобающим уважением и создавать семейный уют, — сухо пояснил Гошка. — Речь вовсе не о том, о чем ты подумала.

Я покраснела, а Ниночка, сделав вид, что ничего не слышала, продолжила:

— Что еще? Залеченная язва желудка, по актеркам не ходок, женам, ни одной, не изменял, роли народ получает только по соответствию «режиссерской задумке», и никак иначе. Сам на сцену не выходит играть принципиально, поскольку не считает возможным отбирать хлеб у актеров. Сейчас готовит премьеру «Горе от ума», в роли Софьи, разумеется, Кострова. В политику не лезет, с сильными мира сего дружить не пытается, с криминалом тоже не связан. Недоразумений с законом, кроме той астраханской истории, тоже не было. В милицию ни в последнее время, ни раньше не обращался, никаких сплетен, указывающих на то, что у него случилось, тоже не ходит.

— Хм. Гоша, у тебя есть что добавить?

— По делу — ничего. А так, в порядке болтовни… не сейчас. Сначала вы сами на него посмотрите. И зачем мы Рестаеву вдруг понадобились, я тоже…

Зазвонил телефон, и Ниночка метнулась в приемную.

— Детективное агентство «Шиповник», чем мы можем вам помочь? Да. Да, конечно. Разумеется. Очень хорошо, ждем.

Она вернулась к нам и улыбнулась:

— Зачем мы господину Рестаеву понадобились, я сказать не могу, но через час он будет здесь и сам ответит на этот вопрос.

* * *

Андрей Борисович Рестаев, главный режиссер областного театра драмы, меня разочаровал. В кабинете шефа сидел невысокого роста худой человек, с заметной сединой в негустых растрепанных волосах и с самым заурядным лицом. Кроме того, Андрей Борисович явно нервничал, и это не добавляло ему шарма. А вот то, что он встал, как только я вошла в кабинет и поздоровалась, мне понравилось — люблю воспитанных людей.

— Это сотрудники, которые будут непосредственно заниматься вашим делом. Рита, — шеф сделал паузу, во время которой мы с клиентом обменялись формальным «очень приятно», — а с Гошей вы, кажется, знакомы?

— Только с его батюшкой. Очень уважаемый человек и специалист великолепный! Наш администратор несколько раз приглашал его к нам перейти, но Александр Николаевич не согласился. Остался верен опере, так сказать… — Рестаев издал короткий неуверенный смешок.

Мы тоже вежливо заулыбались, правда, Гошина улыбка получилась довольно кислой.

— Итак, — перешел к делу шеф, когда все расселись, — в чем заключается ваша проблема, Андрей Борисович?

— Проблема… — Рестаев почесал затылок, окончательно растрепав прическу. — Да уж, проблема, действительно… Даже не знаю, как начать…

Мы терпеливо ждали. Шеф уверен, что торопиться в таких случаях нельзя: пока клиент не дозрел, от него все равно ничего толкового не услышишь.

— Очень уж история получается нелепая… да и неприглядная. Просто стыдно рассказывать. Понимаете, мне тут позвонили… Я как-то не ожидал и даже не отреагировал сразу… просто растерялся и слов не нашел. А потом еще раз позвонили. Не сразу, на следующий день. И я, конечно, уже не стерпел, потребовал, чтобы это безобразие немедленно прекратили! Вы меня понимаете?

— Общий смысл ясен, — кивнул Баринов. — Но хотелось бы подробнее. Кто именно позвонил?

— Так в этом и все дело, — обиженно воскликнул Андрей Борисович. — Я за этим к вам и пришел! Чтобы вы выяснили, кто это мне звонит!

— А, вот в чем дело! То есть вам дважды звонил некто неизвестный…

— Не два! Шесть! Шесть раз звонил этот… эта… это подлое существо! И каждый раз — просто поток грязи! Оскорбления, гадкие намеки, отвратительные обвинения… и обо мне, и о моей супруге, совершенно ужасные вещи! Как только язык у людей поворачивается!

— То есть содержание… кхм… разговора вас огорчило?

— Огорчило? Да я был шокирован! Возмущен! Оскорблен!

— Понятно. И что вы предприняли?

— Ну, в первый раз, я же говорю, я был не готов, растерялся, так что просто положил трубку. Второй раз, честно говоря, тоже. Понимаете, как-то не думал, что этот неприятный инцидент может повториться. Но уж когда в третий раз… боюсь, я немного потерял над собой контроль. Но ведь и ситуация… в общем, я позволил себе высказать все! Да, я прямо так и сказал: «Как вам не стыдно! Какое вы имеете право говорить подобные гадости? Зачем вы это делаете?!»

Боюсь, что я не смогла сдержать улыбки — гневная отповедь в исполнении главного режиссера областного драматического театра выглядела если не откровенно жалко, то весьма беспомощно. Напарник же только закатил глаза к небу, дескать, вот они, интеллигентные люди, обычному хаму дать отпор не могут! Только Александр Сергеевич даже бровью не повел — нам у любимого шефа еще учиться и учиться!