На поле Фарли - Риз Боуэн Страница 3

– Выдержал, значит, свой экзамен, – сухо констатировал Бен.

– Причем блестяще, дружище. Инструктор сказал, что я просто рожден летать. И ничего странного – зря, что ли, у меня сокол на семейном гербе? Ну что ж ты стоишь, полезай в кабину!

Бен уселся на пассажирское сиденье.

– А разве мне не нужен шлем или что-то в этом роде?

Джереми рассмеялся.

– В случае аварии никакой шлем тебе не поможет. Не волнуйся. Я за пять минут разобрался, что тут к чему, а теперь вообще без проблем.

Мотор завелся, аэроплан запрыгал по траве, набирая скорость, и наконец поднялся в воздух. Они сделали круг за павильоном, с гулом пронеслись еще раз над площадкой для крикета и пролетели в считаных футах над высоким медным буком в саду викария. Под ними расстилалась деревня Элмсли, выстроенная вокруг луга с крикетной площадкой посередине. С одной стороны был хорошо виден стоявший на возвышении памятник павшим на Великой войне, с другой – церковь Святой Марии с великолепной колокольней. Правое крыло прошло ровнехонько над безупречными садами Нетеркота, усадьбы, где жил Джереми. Аэроплан заложил вираж, и Бен увидел Севенокс, за которым простиралась долина Шорхэм с полукруглой грядой холмов Норт-Даунс на юге. По левую руку блестела серебристым росчерком река Медвэй; где-то вдалеке, почти у горизонта, еще ярче сверкала Темза. Ветер трепал волосы Бена. Он чувствовал неописуемый восторг.

Джереми обернулся к нему:

– То, что надо, правда? Только бы поскорей началось! По-моему, война такой и должна быть – чтобы играть по правилам, по-джентльменски. Воин против воина, и пусть победит достойнейший. Сдавай-ка ты тоже экзамены, старина, и вместе запишемся в авиацию.

Бен предпочел умолчать, что ему нечем платить за обучение. Джереми никогда не понимал, как это – когда нет денег. В Оксфорде вечно звал Бена присоединиться к недешевым поездкам в Лондон на представление или в ночной клуб, а то и прошвырнуться в Париж на выходные. Джереми с удовольствием заплатил бы и за него, но гордость не позволяла Бену принимать такие подарки, и он каждый раз выдумывал, что ему якобы нужно дописать сочинение. В итоге Бен прослыл зубрилой, которым вовсе не был, и чуть ли не гением, на что тем более не тянул. Выпустился он с твердым «хорошо». Джереми еле-еле выдержал экзамены на «удовлетворительно», но в его случае это не имело никакого значения. Как единственный сын, он наследовал отцовский титул и состояние.

– Ну как тебе? – проорал Джереми, пытаясь перекричать мотор.

– Потрясающе!

– Именно! Махнем во Францию?

– А керосина хватит?

– Почем я знаю? Я же эту штуку только что купил, – рассмеялся Джереми.

Но он развернул аэроплан и описал широкий круг над деревней, которую теперь можно было разглядеть во всех подробностях: единственная главная улица с домиками в два ряда, луг, к которому она вела, поля хмеля и яблоневые сады. Все зеленое, ухоженное и типично английское. Джереми перегнулся через борт и показал пальцем:

– Гляди, вон Фарли. Как аккуратно все выглядит сверху! Ланселот Браун ^[6] от души постарался, когда чертил эти сады.

Он толкнул рычаг от себя, и аэроплан начал снижаться. Перед ними постепенно вырастал Фарли-Плейс – особняк, где предки Памелы жили с тысяча шестьсот какого-то года, массивное квадратное здание серого камня, к которому примыкал парк на несколько акров. Меж цветочных клумб вилась подъездная аллея, сбоку лежало озеро, за домом зеленели огороды.

Джереми не удержался от восторженного вопля:

– Эй, гляди, Бен, да у них там гости к чаю! Давай устроим им сюрприз?

Аэроплан резко накренился. Бен вцепился в сиденье и зажмурился, когда земля и небо поменялись местами. Судя по ощущениям, его желудок тоже перекувырнулся. Ниже, ниже, и вот они уже летят над озером с беседкой на островке, потом над аллеей для верховой езды, обрамленной каштанами; мальчишками они собирали там каштаны для игры. За домом был разбит теннисный корт. Сбоку стояли столики, за ними сидели какие-то люди в белом, дворецкий Сомс подавал чай.

– Я думаю, нам хватит места сесть рядом с ними, – крикнул Джереми. – Жаль, что они не в широкополых шляпах, а то унесло бы ветром!

Они зашли на посадку вдоль южной аллеи, промчав ровно между двумя рядами каштанов. Бен по-прежнему не помнил себя от восторга, а потому и не испугался. Инструктор был прав, подумал он, Джереми и правда прирожденный летчик. Гости вскочили на ноги, когда аэроплан вылетел из-за деревьев, и попятились в страхе; ветер сдувал салфетки, трепал скатерти. Вот уже до земли остались считаные футы… потом дюймы…

Джереми заметил солнечные часы одновременно с Беном. Старые и заброшенные, они стояли посреди восточной лужайки. Не успел Бен открыть рот, чтобы сказать: «Осторожно, там…», как Джереми дернул рычаг вправо. Крыло врезалось в землю, и аэроплан перевернулся.