Кукла затворника - Ольга Володарская Страница 3

— О, я узнаю ее, — встрепенулась Ирусик. — Один из котов бывшей хозяйки этой квартиры вечно с ней таскался. Даже спал. Нашел где-то на помойке, когда еще дворовым был. Соседка его приютила вместе с этой игрушкой — ни в какую не хотел из зубов выпускать.

— Это заметно, — вздохнул Вася, заметив царапины на личике и теле куклы. Она была изготовлена не из резины или пластика. Скорее, из папье-маше. Как венецианские маски.

— Я все понимаю, Павел любил кукол, но эту я бы на его месте выкинула. Воняет же.

— Думаю, он собирался ее реставрировать, но руки не доходили.

— Скорее, денег не хватало, — услышал он голос стажера и, как обычно, внутренне передернулся. Ну до чего же противный тембр! — Чтобы реставрировать старинную куклу, нужно потратиться.

— А ты откуда знаешь?

— Моя тетка коллекционирует антикварных пупсов. По всем блошиным рынкам ищет их. В какой город или страну ни приедет, сразу туда. Когда находит, берет в любом состоянии. Если в ужасном, несет к специалисту. И тот еще думает, браться за реставрацию или нет. Интересно ему или не очень. Если заказ принимает, то дерет… — Святозар покачал головой, но его зафиксированная гелем высокая прическа осталась статичной. — А у нее всего лишь пупсы. У них ни волос, ни одежды, лежат себе в конвертиках. Тут же работы в полтора раза больше.

— Выкинуть тряпье и новое пошить, — фыркнула Ирусик.

— Если это «родное» платье, нельзя ни в коем случае. Его стирать-то с осторожностью надо. И лучше, чтоб это делал профессионал.

— Ты в теме, это хорошо, — порадовался Барановский, но, как оказалось, зря.

— Это все, что я знаю.

— Позвони тетке, попроси приехать.

— Она сейчас в Стамбуле, рыщет по базарам. Вернется на следующей неделе. Но я могу спросить у нее номер реставратора.

— Действуй.

Стажер кивнул и унесся. А Ирусика Василий передал второму своему подчиненному, Славику. Сам же остался в спальне и стал рассматривать кукол. Все они были редкими. Не Маши или Даши советского периода и не Барби и Синди. Штучные. По большей части принцессы: с высокими прическами, в пышных платьях. Но имелась одна красноармейка. Худенькая, смуглая, похожая на казашку, с двумя косицами, в пилотке со звездой и косоворотке. Ее, скорее всего, произвели в тридцатых годах прошлого века. Она навскидку была самой молоденькой. Остальные гораздо старше. Но все в идеальном состоянии.

Барановский достал свой телефон, вышел в интернет и забил в поисковике: «коллекционирование кукол». Оказалось, это занятие имеет особое название — планконология. Увлекаются им тысячи людей по всему свету. Есть те, что собирают антикварных кукол (от ста лет) и винтажных (от пятидесяти), другие коллекционируют фигурки супергероев, выпущенных ограниченной серией, третьи ищут исключительно фарфоровых кукол, четвертые не их самих, а посуду, мебель. И Святозар не наврал: «родная» одежда ценится гораздо выше, чем пошитая новым владельцем, пусть из натуральной парчи. Как волосы и даже реснички.

Но это не так взволновало Барановского, как следующая информация: есть в мире кукла, стоящая шесть миллионов долларов. Это Птицелов (фото прилагалось), выполненный в единственном экземпляре. Паренек наряжен в костюм эпохи Возрождения, в руке у него флейта, а на плече пернатые, крылышки которых приходят в движение, когда запускается механизм. Вроде бы они еще и поют, Вася не углублялся, ему было интересно, сколько стоят менее ценные куклы. Оказалось, тоже нехило: десятки и сотни тысяч. И это в валюте.

— Товарищ майор, — донесся до Васи «любимый» голос стажера. Благо орал он из кухни, и кровь из ушей у товарища майора не пошла. — Я добыл телефон!

— Отлично. Скидывай.

— Уже. Зовут спеца Иосифом Абрамовичем. Звонить лучше прямо сейчас.

— Это еще почему?

— Тетка только что с ним связывалась, и он готов к диалогу. Потом, кто знает. Абрамычу лет сто, он, когда работает, не отвечает, как и когда ест. А в остальное время спит. Так что дозвониться крайне проблематично.

— Понял.

И вышел с телефоном в подъезд, чтобы спокойно поговорить.