Так убивать нечестно! Рождественский кинжал - Джорджетт Хейер Страница 29

– Нет, – ответила Мэри. – Многие его недолюбливали, но чтобы убить… Нет!

– О, Мэри, какие ужасные слова ты говоришь! – вскричала Эрминтруда. – Боже, за что мне такое наказание?

– У него был свой доход, мисс? – спросил инспектор.

– Ни единого пенса! – отрезала Эрминтруда. – Он был нищ как церковная крыса. В противном случае он растранжирил бы все деньги за неделю! Он и так пускал на ветер все, что я ему давала, не говоря уж о том, что осмелился одолжить мои деньги этому чертову Уайту! Нечего на меня так смотреть, Мэри! Я не такая уж дура, чтобы не видеть, что творится у меня под носом! Это Уайт со своими идиотскими затеями вконец разорил Уолли, хотя его и не пришлось долго уговаривать. Да, во всем виноват этот гадкий Уайт, и вообще, если хотите знать, я уверена, что и в смерти Уолли повинен он!

– Почему вы так считаете, мадам? – быстро спросил инспектор.

Эрминтруда театрально прижала руки к груди.

– Я чувствую это вот здесь, – торжественно провозгласила она. – Женским чутьем! Я всегда ненавидела этого человека!

– Но, тетушка Эрми, вы не правы, – вступилась Мэри. – С какой стати ему бы понадобилось убивать дядю Уолли?

– Не спрашивай меня! – громогласно ответила Эрминтруда. – Просто я ему ни на грош не доверяю.

– Понятно, мадам, – сухо произнес инспектор. – Насколько мне известно, в вашем доме гостит иностранец?

Эрминтруда вздрогнула.

– Алексис! Боже мой, я совсем про него забыла! Представляете, в каком я состоянии? – Ее глаза увлажнились. – А я еще хотела показать ему нашу английскую идиллию! Ты же видела, Мэри, как я душу вложила в приезд Алексиса, а Уолли сразу на него взъелся! Мало того что он и так все портил, так еще и ухитрился под пулю подставиться! Господи, и что Алексис про нас подумает?

– Ах вот оно что! – вырвалось у инспектора. – Значит, мистер Картер был не в ладах с этим господином?

– Не знаю, был ли он вообще в ладах с кем бы то ни было, – сварливо ответила Эрминтруда, – но, если бы не суета вокруг этой дурацкой псины, они могли бы и подружиться. А так Князь сразу настроил его против Алексиса.

Инспектор нахмурился.

– Не понял, у вас здесь разве два Алексиса? – спросил он.

– Вот, видите, и вы запутались, – всплеснула руками Эрминтруда. – Что же было ожидать от бедного Уолли?

– Тетушка Эрми, это вряд ли интересно инспектору, – вмешалась Мэри. – К делу это совсем не относится.

– Не уверен, – загадочно произнес инспектор. – Собаки нередко служат причиной раздора, в особенности если с ними неправильно обращаются, как это свойственно некоторым иностранцам. В свою очередь, иностранцы могут неверно истолковать брошенное вскользь замечание и…

– Господи, он бредит! – простонала Эрминтруда. – Кто же говорил, что собака послужила причиной раздора? Вы совсем спятили!

– Да, инспектор, вы неверно истолковали слова миссис Картер, – поддержала Эрминтруду Мэри. – Дело в том, что у нас гостит русский князь, а любимого кокер-спаниеля моего покойного кузена, к сожалению, тоже зовут Князь. И дядя Уолли подумал, что это несколько неловко.

Заметив, что брови озадаченного инспектора Кука ползут на лоб, Мэри поспешила добавить:

– В том смысле, что и пес и наш гость могли отозваться на одно имя.

Хью отвернулся к стене, чтобы скрыть улыбку. Инспектор казался ошарашенным. Устремив на Мэри суровый взгляд, он процедил:

– Мне вся эта история представляется довольно бессмысленной, мисс.

– Так оно и есть! – обрадовалась Мэри. – Я же говорила, что она вовсе не относится к делу!

Инспектор снова обратился к Эрминтруде:

– Насколько я понял, мадам, князь – ваш друг?

– О да! – пылко воскликнула Эрминтруда. – Давний и преданный друг!

– Я бы хотел с ним познакомиться, – произнес инспектор, чувствуя, что подбирается вплотную к разгадке тайны.

– К сожалению, это невозможно – он уехал в гости к доктору Честеру. Да и зачем вам с ним знакомиться? Вы ведь не считаете, что моего мужа мог убить он?

– Я ничего не считаю, мадам, – сухо сказал инспектор. – Однако я обязан расспросить всех людей, находившихся в этом доме. Если он отсутствует, то мне придется дождаться его возвращения. Пока же я хочу задать несколько вопросов мисс Фэшноу.

– Ну нет, мою дочь вы в свои дрязги не втянете! – зловещим голосом произнесла Эрминтруда, в глазах которой появился угрожающий блеск. – Видит Бог, я женщина законопослушная, но этого не потерплю! Допрашивать мой нежный цветочек, запугивать невинную девочку с неустоявшейся психикой я вам не позволю, зарубите себе на носу! И предупреждаю: если вы посмеете нарушить мой запрет, вас ждут серьезные неприятности! Со мной шутки плохи!

Инспектор пошел красными пятнами.

– Не стоит вам горячиться, мадам, – вежливо произнес он. – Никаких цветочков с неустойчивой психикой я зарубливать… то есть запугивать, не собираюсь! Но я должен выполнить свой долг. Поэтому прошу вас: будьте благоразумны и не препятствуйте мне.

Тут с лестницы послышался звонкий голос, заставивший инспектора задрать голову.

– О, милая Эрминтруда, спасибо за заботу! – сказала Вики. – Только цветочек после случившегося уже увял, а этот милый человек желает нам только добра. – Ангельски улыбнувшись огорошенному инспектору, она спросила: – У вас есть дочери, инспектор?

Но сбить с толку опытную полицейскую ищейку было не так-то просто даже тоненькому эфемерному созданию, облаченному в черное траурное платье. Инспектор откашлялся и сказал, что не обременен семьей.

– Неужели? Вот бы не подумала, – покачала головой Вики. – Так вы хотите со мной поговорить? Мне спуститься?

– Да, мисс, будьте любезны.

Эрминтруда, гнев которой уже уступил место материнской любви, кинула на девочку восхищенный взгляд.

– О, Вики, – не сдержалась она, – как я рада, что ты сменила эти бриджи. Они абсолютно тебе не шли!

– Да, они совершенно страхобойные! – не моргнув глазом подтвердила Вики. В следующий миг она заметила Хью. – Ха, а вы-то зачем вернулись? Вам, по-моему, здесь вовсе не место!

– А мне кажется, ты должна быть мне признательна, – ухмыльнулся Хью. – Благодаря мне ряды твоей зрительской аудитории пополняются.

– Да, я люблю, когда меня окружают сочувствующие люди, – сказала Вики. – Все великие артистки испытывают то же самое.

Инспектор счел своим долгом вмешаться в их диалог.

– Вас зовуг Виктория Фэншоу? – спросил он.

– Можно подумать, что вы не знаете! – возмущенно фыркнула девочка. – Только не Виктория, а Вики! Я никогда не ощущаю себя Викторией.

– Насколько я знаю, – невозмутимо продолжил инспектор, – во время гибели вашего отчима вы прогуливались вдоль ручья с собакой. Это так?