Невезуха на все сто - Елена Яковлева Страница 29

Однако хозяйка, поначалу встретившая меня чуть ли не в штыки, неожиданно сменила гнев на милость:

- Ведь все для них стараюсь, для детей, для кого же еще... Самой-то мне ничего не надо!

Последняя фраза была явно рассчитана на меня, и я не упустила возможности выказать свою лояльность:

- И сколько их у вас? Двое?..

- Четверо, - огорошила меня Соня, - сами знаете, что это такое по нынешним временам. Некоторые одного-разъединого заведут и того все время норовят на кого-нибудь спихнуть: на бабушек там, дедушек или еще на кого... А тут ведь целый день колготишься, к вечеру в глазах рябит. Мне ведь скинуть их не на кого, все сама, сама...

- Да, это очень тяжело, вы просто героиня, - льстиво подхватила я. А ведь долгоносая Соня и впрямь заслуживала похвал, и мне стоило бы забрать некоторые из произнесенных выше слов обратно. Ну, из тех, коими я наградила ее заочно. Может, она и стерва, конечно, но не каждая душка-милашка столько пользы стране принесла. Особенно учитывая, что у нас творится с демографией. Я вон только на одного и сподобилась, а Инга и того меньше. Так что отпустим Соне все ее прегрешения, как прошлые, так и будущие. , - А у вас-то дети есть? - Соня будто прочитала мои мысли.

- Сын. - Я невольно улыбнулась. - У бабушки сейчас отдыхает.

- Бабушка - это хорошо, - произнесла Соня со значением. - А у нас бабушек-то нет, все поумирали. - Она немного помолчала и добавила:

- Чего это мы на пороге застряли, пойдемте в дом.

Я послушно пошлепала за ней, заискивающе приговаривая:

- А что это вы мне выкаете? Обращайтесь просто: Таня - и все.

* * *

В гостиной, или как там еще называлась первая после веранды комната, мы с Соней застали совершенно умилительную картинку: Инга возилась с многочисленными Сониными отпрысками. Вела она себя совершенно естественно, без притворства, я чуть не прослезилась. Прежде мне не доводилось видеть ее такой. Дети, похоже, были в восторге от заезжей московской тетушки-красавицы, облепили ее со всех сторон и что-то лопотали, стараясь перекричать друг дружку. А она оделяла каждого гостинцем (когда она только успела ими запастись?), гладила по головке и приговаривала;

- Не бойтесь, всем достанется.

- А теперь знакомься. - Инга обернулась ко мне и потрепала по щечке худенькую девочку лет семи, - Это Катя. А это Маша. - Инга поправила платьице второй девчушке, лет четырех на вид. - Это Сережка, - взъерошила она вихры мальчугану чуть поменьше Маши. - А этот карапуз - Кирилл, представила она самым последним сидящего у нее на коленях крупного анемичного младенца. - Нам уже целых десять месяцев, да? - просюсюкала она, обращаясь к малышу. - Мы уже ходим, скоро будем бегать. Кирюша, скажи тете "агу".

Анемичный Кирюша и впрямь открыл рот, но лишь затем, чтобы срыгнуть Инге на брюки. Выражение брезгливости возникло было на Ингином лице, но она быстро справилась с собой, прощебетав с неподражаемой беззаботностью:

- Ничего страшного, дело житейское, да, Кирюшка?

- Ага, скажи, я тебя еще и обделаю, - невозмутимо озвучила Кирюшины "мысли" Соня.

- А что, он без подгузника? - спохватилась Инга.

- А то, - Соня почти ликовала, - памперсы и хаггисы нам не по карману, да, сыночек? Поэтому мы по-простому делаем в штаны, а мама потом наше дерьмо отстирывает.

Не спорю, женщина она, конечно, героическая, многодетная мать и прочее, но почему у нее разговоры только вокруг дерьма вертятся!

Соня забрала у Инги Кирюшу, имеющего привычку "по-простому" пачкать штаны.

- Ладно, давай его мне, вижу же, нос воротишь...

- И ничего я не ворочу! - возразила Инга. И зачем она притворялась? Вон как ее передернуло, когда несчастный Кирюша срыгнул ей на штаны. И "агуканья" ее насквозь фальшивые, как я теперь понимаю, но ради чего? Неужто это все из-за меня, только для того, чтобы пристроить меня на время в Сонином семействе? Тогда это беспрецедентная жертва с Ингиной стороны, только напрасная, потому что Соню так просто не проведешь, она раскусила Ингину игру еще раньше меня. И, кроме того, у меня почему-то такое впечатление, что общение у них какое-то натянутое, чисто ритуальное. Инга делает вид, что души не чает в Сониных отпрысках, а Соня изображает из себя пусть и несколько грубоватую, но искреннюю бабу. Что касается младенцев, то тут вопрос остается открытым. Может, их невинное щебетание тоже сплошное притворство?

Ну нет, о чем это я, дети - чистые души и на лицемерие не способны, хотя, как известно, яблоко от яблони... Кстати говоря, эти "яблочки" и в самом деле недалеко укатились, все - точная, уменьшенная в разных масштабах копия мамы Сони, этакие маленькие долгоносики. Даже в десятимесячном Кирюше, несмотря на младенческую пухлость, легко угадываются фамильные черты.

Пожалуй, только крепенький боровичок Сережа выбивается из общего ряда: крупной, красиво вылепленной головой, густыми каштановыми вихрами и большими, чуть навыкате голубыми глазами. Да и носик у него самую малость подгулял, совсем даже не длинный, а аккуратненький такой, пипочкой. Ну что тут скажешь, в семье не без "урода". В кого бы он такой? Может, в папочку пошел? Действительно, ведь без папочки здесь не обошлось. Где он, кстати, что-то я до сих пор его не видела. Пора бы и ему принять участие в любительском спектакле под названием "Теплые родственные отношения".

Представьте себе, он тут же и появился. Словно стоял за сценой, пардон, за дверью и ждал, когда я о нем вспомню. Удивительно даже, что его первой репликой стала не коронная "кушать подано", а "о-о-о, кто к нам пожаловал!". После чего он бросился к Инге лобызаться.

- Здравствуй, Толик. - Инга подставила ему щечку с довольно-таки кислой улыбочкой.

Дети на появление папаши отреагировали довольно вяло: поздоровались и разбрелись по углам. Сам Толик удостоил особого внимания только младшего, взял на руки, показал "козу" и снова усадил в манеж. Тот, не выказав ни малейших признаков неудовольствия, сразу же уставился немигающими глазами на люстру. Не ребенок, а песня! Никакого сравнения с моим Петькой, который в блаженном Кирюшином возрасте и одной минуты на месте не сидел, а уж как орал, боже милостивый! Я с ним даже поесть нормально не могла, так и бегала - в одной руке Петька, в другой бутерброд, рискуя в суматохе перепутать и откусить что-нибудь не то.

Кажется, я вас окончательно заболтала, забыв сообщить самое главное, а именно: явившийся домой глава семейства по имени Толик тоже был точной Сониной копией, правда, несколько увеличенной. Надо же, как они подобрались, бывает же такое. И нос у него длинный, и подбородок острый, и пегие реденькие, зализанные на левую сторону волосы.

- Давненько, давненько мы тебя не видели. - Толик уселся на диван рядом с Ингой и по-родственному приобнял ее за плечи. - Совсем нас забыла, матушка.

Инга почему-то стала оправдываться:

- Все некогда было, то одно, то другое... Неприятности мелкие... И крупные...