Бриллианты в шампанском - Ирина Асаба Страница 28

В три часа на следующий день Лера встретилась с Сашей у метро, и они поехали к нему домой собираться. Квартира оказалась коммунальной, но совсем не такой, как у них с Павлом Александровичем и тетей Верой. В одной комнате жил алкоголик, и смрад оттуда шел невыносимый. Вторая вообще пустовала, прописан тут был молодой парнишка, получивший ее в наследство от бабушки, но предпочитавший жить у родителей. Комната Саши была похожа на дарвиновский музей: ее населяли скелеты каких-то доисторических ящериц, обломки раковин, камни с отпечатками несуществующих уже в природе растений. Все было запущенным: пахло пылью и прогорклым кофе.

— Ты меня простишь за этот кавардак? — смущенно сказал Саша, потирая затылок. — Видишь, у меня даже кровати и той нет. В спальнике сплю… Уже не сплю, — поправился он. — Мне действительно ничего не надо было. Целыми днями работа, работа и работа… ведь, кроме нее, ничего не видел. И тут ты… — Он ткнулся носом ей в ухо, неожиданно спросил: — Знаешь, как ежики разговаривают?

— Нет, — покраснела Лера.

— Шу-шу-шу, — пропустил он воздух сквозь зубы. — Шу-шу-шу. — От этого звука у нее по спине пробежали мурашки, она напряглась и приникла к нему. Оказалось, для того, чтобы быть вместе, кровать не нужна, сойдет и спальник.

— Посиди, а я пока соберусь, — сказал Саша после близости и стал забрасывать в видавший виды рюкзак походные принадлежности.

Лера отвезла его в аэропорт и, пока не объявили посадку, гладила его волосы и не могла на него наглядеться.

— Ты тут без меня не балуй, — шутливо наставлял Саша.

— Что ты! Я теперь ни на кого смотреть не могу. Один ты перед глазами.

— Наверное, так и должно быть. Это и называется счастьем. Не помню, я говорил тебе или нет… Я тебя люблю.

Они попрощались, и Саша пошел на посадку. Лера немного подождала и, сев в свою Маруську, поехала на работу.

Немного посидев в салоне, Саша вдруг почувствовал какую-то смутную тревогу, не отпускающее душу беспокойство. Что-то заставило его немедленно выйти из самолета, вернуть билет в кассу, дать телеграмму, что приедет через три дня, и вернуться к себе в комнату. Он лег на спальник и погрузился в свои мысли, пытаясь разобраться, что с ним происходит. Выходила не очень-то красивая история. Он, взрослый мужик, имеющий два высших образования, кандидатскую степень, незаменимый сотрудник на работе, хороший друг, оказался в роли приживальщика. «Какая глупость, — думал он. — Я же действительно сел ей на шею. Что я могу ей дать? В сложившейся ситуации меня можно назвать потребителем. А ведь я всегда считал себя донором. Будто это я всем даю. А тут… У нее же все есть. Зачем я ей, со своими научными заморочками? При моей смехотворной зарплате, практически без жилья. Голый, босый! Подобрала, приютила, обогрела. А что я? Идиот! Какой же я идиот!»

Он мучился, страдал всю ночь, но так и не смог прийти к какому-то твердому решению. Днем он вышел на улицу и стал бесцельно бродить по улицам, среди не замечающих его людей. Ему никто не был нужен, да и в нем, похоже, никто не нуждался. Саша собрался было посидеть в баре, но, глянув на цены, ужаснулся, а пустые, холеные лица завсегдатаев вызвали лишь раздражение, и он ушел. Голова была пуста. Все мысли, и хорошие и плохие, так измотали его за ночь, что думать уже ни о чем не хотелось. Прохожие нечаянно задевали его локтями, чего не случилось бы, двигайся он с ними в одном темпе. Людской поток прижал его к витрине магазина, и он, зацепившись взглядом за бархатные коробочки, так и не смог оторвать от них глаз. Магазин оказался ювелирным. И тут шквал мыслей обрушился на него. «Вот он, выход! Я попрошу Леру выйти за меня замуж. И сразу станет все ясно. То ли в ее жизни я просто прихоть богатой женщины, то ли она меня действительно любит и я ей необходим, независимо от моего материального положения. Да! Я хочу жениться. Как это очевидно! Как просто! Жениться и быть всегда вместе. Всегда! До смерти! Только она одна сможет нас разлучить. Я куплю кольца и просто открою перед ней коробочку, и все сразу станет понятным. Да или нет. Я все пойму по ее глазам». Саша достал все свои деньги, там были и командировочные, и отпускные. Их хватило в обрез, но хватило. Расплатился, положил коробочки в карман и снова стал мерить своими длинными ногами московские улицы.