Темные воды - Дороти Иден Страница 28

Мальчишка садовника нашел ее утром. Она лежала в пруду среди водяных лилий на глубине едва ли восемнадцати дюймов. Ее сильно ударили по голове. Утонула ли она, или умерла от этих жестоких ударов, сказать было невозможно.

Но было ясно, что смерть ее не была несчастным случаем. Казалось, не было сомнений в том, что произошло. В поисках куклы Нолли она наткнулась на бежавшего заключенного. Он, по свидетельству сэра Джайлса Моуэтта, был отчаянным и опасным человеком. Он не мог рисковать, ведь могла подняться тревога, и жестоко напал на обнаружившего его невинного человека. Более сильный человек мог бы перенести его удары, но Чинг Мей была маленькой пожилой женщиной с хрупкими костями. У нее не было никаких шансов выжить.

Все это было очень печально, и поиски беглеца продолжались с удвоенной интенсивностью. Все эти приходы и уходы, верховые и пешие, держали Нолли и Маркуса у окон. Они были полны интереса, и, казалось, даже поверили придуманной Фанни истории, что Чинг Мей внезапно так затосковала по дому, что не смогла остаться с ними. Она тихонько выбралась из дома прошлой ночью, чтобы сесть на поезд в Лондон и потом на клипер, идущий в Китай.

— Она напишет нам? — спросила Нолли. — Она умеет. Я научила ее, как надо писать письма.

— Тогда она, возможно, напишет, но попозже.

— Это значит, через годы и годы, — бесстрастно сказала Нолли, прижав свой нос к стеклу. — О, Маркус, посмотри на эту собаку с белым хвостом. Это будет моя. А ты можешь взять себе черную.

— Нет, я хочу ту, которая с белым хвостом.

— Ты глупый малыш, хочешь ее только потому, что она моя. Ты можешь взять черную.

— Я хочу белую!

— Тогда очень хорошо, ты можешь взять белую, а у нее огромные большие зубы, и она перекусит тебя пополам!

— Нолли! — воскликнула Фанни, когда Маркус взорвался неизбежными громкими рыданиями. — Это было очень нехорошо с твоей стороны. Скажи Маркусу, что ты просишь прощения.

— Почему я должна просить у него прощения? Он всегда хочет мои вещи. Папа всегда говорит, что ему придется быть поосторожнее или у него уже никогда не будет своего ума.

Было достаточно легко понять, что причиной задиристого настроения Нолли были взвинченные нервы, но это не делало задачу восстановления мира сколько-нибудь более простой. Этот ребенок многое бесхитростно интуитивно чувствовал. Насколько о многом она догадывается, или знает? Ее следующий вопрос заморозил всю кровь Фанни.

— Кузина Фанни, почему Чинг Мей не взяла свои сандалии?

— Я думаю, что она взяла.

— Она не взяла. По крайней мере, лучшие сандалии. Они в гардеробе, завернуты в шелковую бумагу. Она хранила их для праздничных дней и дальних путешествий. Поэтому я знаю, что она ушла не в далекое путешествие.

Фанни подумала об одиноком путешествии Чинг Мей, и все, что она смогла сделать, это ответить тихо:

— Тогда, возможно, она однажды вернется. А до этого никто из вас не должен беспокоиться, так как я о вас позабочусь.

Она думала, что этот ужасный день никогда не кончится. Туман обернулся дождем, и это уничтожило все следы, которые мог оставить беглец.

Если он был здесь… Фанни старалась изо всех сил изгнать из своего сознания эпизод встречи с Джорджем прошлой ночью в темном саду. Была ли она первой беззащитной женщиной, на которую он кинулся со своей одержимостью идеей иностранных врагов?

Нет, конечно, то, что говорили дядя Эдгар, полиция и сэр Джайлс Моуэтт, было правдой. Заключенный был отчаянным человеком. В своем предыдущем побеге из Уондсворта он связал домохозяйку в ее собственной кухне, заткнул ей рот кляпом и украл хлеб и половину бараньей ноги. Очень возможно, по одиноким жилищам среди пустошей прокатится целая волна насилия, и так будет до тех пор, пока его снова не поймают.

Приходилось верить, что именно преступник был причиной гибели Чинг Мей.

Фанни еще сильнее почувствовала это после того, как нашла Джорджа в биллиардной, в одном из его тихих и уравновешенных настроений.

— Привет, Фанни. Вы пришли, чтобы сыграть со мной?

— Нет, у меня нет времени. Я должна быть с детьми.

— Разве слуги не могут заменить вас? Как насчет этой китаян… о, с ней случился несчастный случай, не так ли? На мгновение я забыл.

Действительно ли слуги настолько не имели для него значения как человеческие существа, или в его сознание не проникло то, что Чинг Мей мертва? Наблюдая, как он умело расставляет шары, с полностью сосредоточенным симпатичным лицом, Фанни была искренне ошеломлена.

— Джордж, вы ведь помните, что были в саду прошлой ночью?

— Когда я наткнулся на вас? Простите, если я напугал вас. Я просто шутил.

— Шутили!

— О боже, Фанни, вы же всерьез не думаете, что я мог бы убить женщину, не правда ли? Я подумал, что вы беглый преступник, пока не дотронулся до вас руками. Тогда понял, что вы женщина — юбки и все такое.

— Джордж! — выдохнула Фании. — Чинг Мей носила брюки.

— Какое это имеет отношение к данному случаю? Бросьте, Фанни, вы же не думаете, что я брожу по округе в поисках азиатов!

Ужас в его голосе звучал убедительно. Он выглядел настолько оскорбленным, что Фании нашла ситуацию почти комической. Она сжала губы. Она обнаружила, что ее тянет смеяться, легкомысленно, беззаботно, над чем угодно. Смех показался очень далеким.

— Нет, вы приберегаете свою благосклонность для английских женщин, — резко сказала она. — А я не приму ее, Джордж. Я сказала вам это вчера ночью.