Письмо из дома - Кэролин Харт Страница 28

…и на какой-то ослепительный, неожиданный миг я почувствовала, что бабушка рядом со мной и ее вера и доброта защищают меня, словно надежная крепость и маяк. Но это чувство прошло, и я снова была одна в промозглом мире мертвых, и вокруг теснились призраки и воспоминания. Когда мама в последний раз приезжала домой, мы не приносили цветы на могилу отца. Я терпеть их не могла. Сейчас я поражаюсь своему бессердечию. Мне ни разу не пришло в голову, что тем летом 1944 года мама была еще молодой, совсем молодой, чуть за тридцать. Такой импульсивной, такой эмоциональной женщине хотелось смеяться, любить и радоваться. Блестящие волосы вились вокруг ее живого тонкого лица. Она всегда быстро двигалась, и казалось, что энергия и энтузиазм почти лишили ее тело плоти. Она любила яркие цвета, особенно розовый и лиловый. Я помню ее элегантной и стильной и никогда не забуду тот тоскливый взгляд…

Стучал телетайп. Гретхен работала быстро, разбирая статьи: продолжается наступление на Шербур, новые сводки о погибших на Сайпане, советские войска в Выборге, ракеты V-1 обстреляли Лондон, американские бомбардировщики бомбили Па-де-Кале, подписан закон об оплате обучения для демобилизовавшихся. В редакции становилось жарко. Вентиляторы скрипели, попусту гоняя душный воздух. Ральф Кули со сдвинутой на затылок шляпой и сигаретой в углу рта сгорбился над своей пишущей машинкой. Мятый пиджак висел на спинке стула. Из кармана рубашки с короткими рукавами торчала пачка сигарет. За его спиной, нахмурившись, зажав в зубах трубку и сцепив руки на груди, стоял мистер Деннис.

— …шеф не говорит, что Татум вооружен и опасен, но, черт побери, — Кули вздернул костлявые плечи, — об этом нетрудно догадаться. Холлиман признает, что увидел немного. Он услышал шум в доме и пошел на заднее крыльцо, посмотреть, в чем дело. Кто-то выскочил из кухни, треснул его по голове и понесся мимо. Холлиман думал, что ему пришел конец, — голова разламывалась, а потом он услышал выстрел и учуял запах пороха. Шеф считает, что кто бы это ни был, — Кули подчеркнуто медленно произнес эту неопределенную фразу и хмыкнул: — может, Багс Банни, а? — Словом, этот «кто-то» ударил его по голове пистолетом, и тот выстрелил. Непохоже, что Татум пытался застрелить Холлимана, — с явным сожалением подытожил Кули. — Тем не менее из того, что она узнала нынче утром, — он повернулся к Гретхен, — совершенно ясно, что пистолет принадлежит Татуму. У нас есть выстреливший пистолет и пропавший пистолет Татума. Один плюс один…

Мистер Деннис взял трубку, поднес к ней спичку, глубоко затянулся.

— Шеф говорит, что неизвестный бродяга проник в дом, после чего пропал пистолет.

Кули развернул стул и посмотрел на редактора.

— Итак, — с вызовом спросил он. — Что думает шеф? Что какой-то неизвестный влез в дом и прямиком пошел туда, где Клайд хранил пистолет?

Мистер Деннис выпустил дым.

— У тебя есть пистолет, Ральф?

Казалось, Кули удивился.

— У меня? Ну нет. Чертовы штуки стреляют.

В глазах редактора мелькнуло презрение.

— А у многих есть. Включая меня. Знаешь, где я его храню? На полке шкафа в спальне. Если не живешь на Гикориевом холме… — Большие дома в их городе располагались на гребне лесистого холма, — и у тебя нет оружейной комнаты с подставками и ящиками, ты хранишь пистолет на верхней полке шкафа, подальше от детей.

Кули вскинул брови.

— Значит, Багсу Банни понадобилась пушка, и он решил проверить дом Татума?

— Черт бы тебя побрал. — Деннис развернулся и пошел к своему столу.

— Посмотри фактам в лицо, Уолт, — язвительно проскрежетал Кули, — твой бойскаут нарывается на неприятности. Будь я на месте парня, который перепих… — Кули бросил взгляд на Гретхен, — забавлялся с Фей, я бы сейчас из всего города душу вытряс. Так или иначе, я могу процитировать шерифа. — Кули прочистил горло: «Шериф Пал Мур сообщил жителям округа в четверг, что скрывающийся от правосудия сержант Клайд Татум разыскивается для допроса по обвинению в убийстве жены. Он может быть вооружен и опасен». — Кули глубоко затянулся. — И это начало моей статьи.

Супермаркет Джессопа на углу Мейн и Кроуфорд был в двух шагах от кафе «Виктория». Зеркальные витрины венчал золоченый имбирный пряник. Двойные двери были выкрашены в ярко-красный цвет. Гретхен вошла. Стойка кофейни с шестью кожаными стульями располагалась слева. В меню были гамбургеры (молотая говядина, смешанная с овсяной мукой для объема), сырные сэндвичи-гриль и супы. Все знали, что здешняя еда не шла ни в какое сравнение с блюдами в кафе «Виктория». Полки заполняли середину магазина. Вдоль правой и задней стен тянулись застекленные прилавки. Джессоп торговал косметикой, кухонными принадлежностями, посудой, игрушками, бижутерией, конфетами — словом, всем, что не продавалось в аптеке Томпсона и скобяных товарах Миллера.

Гретхен поздоровалась с миссис Джессоп, проводившей воскресные занятия со школьниками, и заспешила к центральному проходу. Ювелирный отдел находился в глубине магазина. Люсиль Уинтерс протирала витрину с часами тряпкой, пропитанной нашатырем. Она подняла голову, услышав быстрые шаги Гретхен. Темные волосы, взбитые в высокий зачес, открывали крупное лицо с ярким румянцем на щеках. Люсиль широко раскрыла глаза, взмахнув густо накрашенными ресницами.

— Гретхен! Ты же была с Барб, когда она нашла свою маму. Ужасно, да? — Она посмотрела поверх плеча Гретхен, жестом попросила приблизиться и прошептала: — Миссис Джессоп не хочет, чтобы мы об этом говорили. А мне так тяжело все это время. Как Барб?

Гретхен подошла к витрине с часами Бенрус и Орвин. Она не касалась сверкающей стеклянной поверхности, хотя наклонилась низко и говорила тихо.

— Горюет. Напугана. Беспокоится за отца. И она в бешенстве из-за сплетен о маме. Поэтому я и пришла к вам. Я хочу написать о том, какой миссис Татум была на самом деле.