Интимный дневник гейши - Лора Джо Роулэнд Страница 28

Интимный дневник госпожи Глицинии

Жизнь в Ёсиваре может быть такой скучной, хотя я — госпожа Глициния, фаворитка квартала. Но приходится видеть одних и тех же людей и раз за разом делать одно и то же. Однако прошлой ночью произошло кое-что интересное.

Я была на одной вечеринке, играла в карты с гостями и так устала, что решила лечь спать, когда почувствовала, что кто-то за мной наблюдает. Я подняла глаза и увидела мужчину, стоявшего в дверях. Он был так красив, что мое сердце забилось. Я смотрела на него. Он смотрела на меня, на его лице играла легкая улыбка. Я отвернулась, устыдившись, что незнакомец читает мои мысли. Но я вижу, когда мужчина хочет меня, и знала точно, что он чувствует именно это. Сдавая карты, я ждала, когда он ко мне подойдет.

— Кто тот человек в дверях? — шепнула я одной из проституток.

— Какой человек? — спросила она.

Я подняла глаза, но его уже не было.

После того вечера я часто видела его. Три дня назад он стоял на балконе и наблюдал, как я иду к агэя. Два дня назад он пришел на очередную вечеринку, где я развлекала гостей. Вчера, одеваясь в своей комнате, я выглянула в окно и увидела его — он прогуливался перед домом. Но он всегда исчезает, как только понимает, что я его вижу. Он никогда не заговаривает со мной. Похоже, никто не знает, кто он, — я всех расспросила. Что означает его странное поведение? Я боюсь его, но хочу узнать еще сильнее. Это я, которая познала так много мужчин и никогда не переживала ни о ком из них!

Сегодня я была на базаре со своей яритэ, когда почувствовала, что он рядом. Не глядя на него, я повернулась и поспешила прочь от прилавков. Я слышала, что он следует за мной, но не оглядывалась и остановилась только в переулке у задней стены. Я повернулась. Он стоял такой красивый и сильный, с таинственной улыбкой на губах.

— Кто вы? — испуганно спросила я. — Зачем вы это делаете?

— Я Пастух, — проговорил он со странным акцентом. — А вы Ткачиха. Сегодня мы, наконец, встретились на Небесной реке.

Он упомянул легенду о двух созвездиях, олицетворяющих влюбленных. Они пересекаются раз в году осенью. Что ж, я наслушалась от мужчин немало поэтических аллегорий, в их числе была и эта. Обычно я просто смеялась в душе, потому, что все они звучали очень глупо. Но в нем было что-то такое, от чего у меня подкашивались ноги, а сердце колотилось в груди. Мы стояли и смотрели в глаза друг другу. Потом я услышала, что яритэ зовет меня.

— Я должна идти, — сказала я.

Он кивнул и поклонился, а я ушла.

Но мы уже были влюблены друг в друга.

Он с Хоккайдо, что лежит далеко на севере, потому-то у него странный акцент. Я не стану называть его имя, ведь кто-нибудь может прочесть эти записи, а мне хочется сохранить его для себя. Не желаю, чтобы каждая пронырливая сплетница в Ёсиваре болтала о нас. После той встречи в переулке мы часто видимся, всегда тайком, поскольку у него нет денег, чтобы организовать встречу со мной. Я сбегаю с вечеринок в переулок, где он меня ждет. Когда мои клиенты засыпают, я пробираюсь вниз и впускаю его через заднюю дверь. Мы занимаемся любовью в моей комнате за ширмой, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить клиента.

Вчера, когда мы закончили и лежали рядом при свете луны, он прошептал:

— Когда на Хоккайдо приходит зима, снег образует глубокие сугробы, которые почти полностью скрывают дома.

Он провел рукой по моему бедру.

— Твое тело такое же белое, чистое и прекрасное, как те сугробы. Мне хотелось бы показать их тебе. Ты хочешь увидеть Хоккайдо?

Моя душа переполнились радостью — ведь он просил меня уехать с ним.

— На Хоккайдо ты будешь моей женой, — сказал он. — И никогда не вернешься в это место стыда и страданий.

— Но ты не можешь купить мне свободу, — сказала я. — А из Ёсивары не сбежишь.

— Любовь найдет лазейку, — сказал он и улыбнулся.

Сегодня как раз та ночь. Наш план готов — я подолью в вино правителю Мицуёси сонного зелья. Когда он уснет, я тайком выйду к своему возлюбленному. Мы навсегда убежим из Ёсивары. Я знаю, что это опасное предприятие. Но он умен. У него есть друзья, которые нам помогут. Есть человек, который владеет чайным домиком в Суруге. Он пустит нас к себе, пока я приобрету новую одежду, а мой возлюбленный добудет денег и провизии для путешествия. Если чайный домик окажется опасным, есть еще лапшевница в Фукагаве, где нас приютят. Но мы не станем надолго задерживаться в Эдо. Скоро мы будем на северном тракте, по пути к снегам Хоккайдо.

Я дрожу от волнения.

Как мне пережить долгие часы до ночи, когда мой возлюбленный придет за мной?

Ах, свобода!

Отрывок из этого дневника лежал на столе в кабинете Сано, где он, Рэйко и Хирата прочли историю госпожи Глицинии и теперь молча сидели, вопросительно глядя друг на друга.

— Это может оказаться ключом к поискам госпожи Глицинии и раскрытию дела, — первым заговорил Сано, стараясь не обольщаться надеждой.

— Как раз в тот момент, когда мы особенно в этом нуждаемся, — отозвался Хирата.

Сано вернулся из Ёсивары поздно вечером. Рэйко ждала его, а Хирата приехал спустя несколько минут. Они обсудили неутешительные результаты своих действий. Сано расспросил владельца и служащих «Оварии», и те подтвердили показания Фудзио — того короткого времени, что он отсутствовал на вечеринке, явно не хватило бы, чтобы подняться наверх, убить правителя Мицуёси и похитить Глицинию. Детектив Фукида нашел свидетелей, видевших министра финансов Нитту на улице в Ёсиваре, но никто из них, кроме Фудзио, не показал, что тот был рядом с «Оварией» после ухода с вечеринки. Детектив Марумэ узнал, что Нитта являлся постоянным клиентом многих девиц помимо Глицинии. Сано обыскал дом Фудзио в Имадо и ничего не нашел. Они с Хиратой посетовали, что не могут работать по версиям, связанным с недругами правителя Мицуёси, не гневя сёгуна. А поскольку и усилия Рэйко не дали ожидаемого результата, появление дневника стаю неплохим поворотом в расследовании.