Развод по-русски [= Типично женское убийство ] - Александра Авророва Страница 27

Ну, да, и милиция быстро бы напала на след. Киллер — мужское убийство, а тут — типично женское, и мужчины остаются в безопасности. А то стали бы копаться в этом странном иностранном секторе, над которым Величко дрожит, как дурень над писаной торбой.

Вера снова остановилась. А почему он так дрожит над неприкосновенностью иностранного сектора? Значит, есть, что скрывать. Мухлюют там, честное слово! Говорят, в бизнесе все мухлюют. Да, но, раз все, чего уж так-то бояться? Значит, что-то там выделывают особенное. Андрей мог догадаться о происходящем. У него ведь у самого был опыт предпринимательства! Борис Иванович деньгами и угрозами заставлял подчиненного молчать, но после взрыва эмоций на дне рождения понял, что тот на пределе. Понял — и убил. Логично?

Но это — лишь мотивы. По словам Левандовского, необходимы также улики и отсутствие алиби. Хорошо милиции, им проверить алиби — пустяки, а Вера же не спросит Величко: «Где вы были в понедельник около трех?» По крайней мере, в иностранном секторе он отсутствовал, об этом упоминала Рита. Надо расспросить ее подробнее, и не только ее. Кто оставался в офисе, а кто нет? Следователь мимоходом бросил, что у Риты твердое алиби. Наверное, его подтверждает Ира, они были вместе. Впрочем, им и не требуется доказывать свою непричастность — уборщица да переводчица вряд ли в курсе тайных сделок, что же касается Андрюшиных угроз… максимум, что с девчонками могло случиться — потеря работы. Нашли бы новую, не так страшно. Вот Борису Ивановичу действительно есть, что терять. Да, но откуда ему знать, что Лиза договорилась с Андреем о встрече, раз Андрей позвонил в офис, когда начальника не было? Знали только те, которые в тот момент были. Или кто-то из них ему сообщил?

Кстати, это относится и к Анне Ароновне. Уж ей-то вряд ли кто докладывает о происходящем в иностранном секторе чужого предприятия! Впрочем, отчего же? Ее ведь сразу осведомили о смерти Андрюши, и Павлик даже уточнил, кто именно. Вера безуспешно напрягла память. Поскольку она не видела большинства Лизиных сослуживцев, то и не очень вдавалась в связанные с ними подробности. Другое дело — Павлик. Павлик и Анна Ароновна. Анна Ароновна и Павлик. Итак, они уезжают в Израиль. И Павлик скрыл это от нее, Веры!

Впрочем, а почему бы и не скрыть? Кто она ему теперь такая? Никто, чужая женщина. Но тут она вспомнила ищущие губы, жадные руки и порывисто произнесенные слова: «Я так люблю тебя, Верочка!» В тот миг, когда это происходило, Павлик твердо намеревался вскоре расстаться с нею навсегда. Что-то на редкость унизительное почудилось в этом Вере, унизительное для них обоих. Впрочем, даже если отвлечься от сугубо личного, новости заставляли задуматься.

Предполагаемый отъезд был секретом прежде всего от партнеров по бизнесу. Анна Ароновна хотела повыгоднее продать клинику, а, пронюхай кто о срочности продажи, цена бы снизилась. Так объяснила Софья Соломоновна. Еще она рассказала, что Анне Ароновне были необходимы большие деньги, чтобы выкупить пай в Израиле, и она начала крутиться, дабы их достать. И достала. Интересно, как? Не через Величко ли? Если да, то Андрей наверняка был в курсе. Возможно, был он и в курсе планов эмиграции. Подобная осведомленность вполне могла его сгубить.

Вера вздрогнула, представив себе, как муж и жена обсуждают подвернувшийся прекрасный шанс устранить опасного человека, ничем не рискуя. Павлик цитирует Лизины слова о пистолете, и им приходит в голову… Хотя стоп! Не так все просто. Пистолет-то надо еще заполучить, и шарфик тоже! Если принять за факт, что отвратительная идея осенила преступника после того, как Андрей устроил скандал с угрозами, а Лизка неудачно пошутила, значит, в понедельник ему пришлось провернуть большую работу: найти пистолет, тайком от всех его украсть, найти и украсть шарфик, проведать о назначенной на три часа встрече, явиться к Андрюше чуть раньше и выстрелить с близкого расстояния несчастному в лицо. Ладно, шарфик, он не являлся для мерзавца предметом первой необходимости, к тому же Лиза всюду разбрасывала свои вещи, вечно забывала их где-нибудь, даже самые ценные, поэтому легко было надеяться, что нечто подходящее валяется в офисе, ожидая нужного часа. Зато пистолет — тот требовался обязательно! Пусть даже убийца видел оружие раньше, когда Рита вытащила его из Лизиной сумочки, но откуда он знал, где оно хранится? Хозяйка — и та не знала. Обнаружил в понедельник случайно, потом случайно услышал о предполагаемом свидании и отправился на промысел в порыве вдохновения? Сомнительно. Уж больно хорошо все рассчитано с этим типично женским убийством, такое за минуту не выдумаешь. Остается предположить, что пистолет припасли заранее. Некто нашел его и, планируя преступление, спрятал. Анна Ароновна является данным человеком с наименьшей вероятностью. Она редко посещала контору Величко, а Лизкин дом и вовсе никогда. Разумеется, не исключено, что оружие принес ей таинственный агент, только в этом случае он понял бы, что убила именно она, и она оказалась бы в его власти. Неразумно, а Анна Ароновна — женщина разумная.

Впрочем, вот еще вариант. Обе вещи похищены из Вериной квартиры. Лиза бывала там часто и то специально, то по рассеянности многое оставляла. Конечно, на пистолет Вера обратила бы внимание, но если он лежал в сумочке, так просто положила бы сумочку на шкаф. Павлик из любопытства ее открыл и…

«Ладно! — прервала себя Вера. — Мне бы романы писать, а не в школе работать. Для каждого придумаю и мотив, и возможность, лишь бы отвести подозрение от Лизки. Но следователю нужны не домыслы, а конкретные улики. Остается надеяться, что они появятся завтра. Завтра понедельник — день тяжелый. Вернее, уже сегодня».

В окно весело заглядывала светлая майская ночь.