Проклятье горничных - Мередит Митчел Страница 27

Широкая центральная дорожка, пересекающая розарий, сохранилась лучше других, но Эмили предпочла свернуть на боковую, превратившуюся в узкую тропинку. Здесь розовые кусты были выше и создавали приятную тень.

В этом уголке никто из находящихся в доме гостей не смог бы разыскать ее, и чувство изолированности от всего мира приятно волновало Эмили. Мысли ее закружились беспорядочным хороводом, перед глазами начали появляться фантастические картины, как это бывало с нею в детстве.

– А что, если обо мне все забудут? Уильям уедет домой без меня, а я умру здесь от горя? Ну, или от жары. Пройдет, быть может, не один десяток лет, пока кто-нибудь из будущих поколений Пейтонов разбогатеет настолько, чтобы привести в порядок сад. И вдруг кто-то из молодых бойких садовников найдет на этой скамье мой скелет, одетый в остатки розового платья… Какая-нибудь юная мисс Пейтон будет гадать, кто эта дама, что предпочла закончить свои дни среди роз, и мой призрак будет навещать ее по ночам, пока она не раскроет мою тайну, и я смогу упокоиться навеки… Меня назовут Дамой в розовом, и дом Пейтонов сразу вырастет в цене – сейчас появилось так много любителей общения с потусторонними силами, об этом все время пишут в газетах…

Услышав такие речи, доктор Вуд не без оснований озаботился бы душевным здоровьем леди Гренвилл. До замужества воображение нередко заводило среднюю дочь лорда Уитмена в неведомые дали, порой Эмили так сильно пугала своими историями маленькую Кэролайн, что девочка в слезах убегала жаловаться матери или гувернантке, и Эмили приходилось оправдываться тем, что у нее болит нога, а фантазии отвлекают.

После венчания у леди Гренвилл все еще оставалось достаточно времени для всякого рода размышлений, но теперь они чаще касались управления домом, воспитания юного Лоренса и, конечно же, персоны лорда Гренвилла. Эмили иногда казалось, что повседневные дела и мелкие заботы превращают ее в матрону вроде миссис Кастлтон, и эти метаморфозы страшили ее, хотя и наглядно доказывали, что она, со своим увечьем, все же сумела стать одной из многих женщин, исполнивших свое предназначение – выйти замуж, заботиться о муже и детях. Только лучше не думать о том, что муж не любит ее, а Лори – всего лишь племянник.

Сегодняшние грезы словно бы вернули на несколько мгновений прежнюю Эмили, чьи мечты еще не сбылись, а значит, она могла позволить мыслям течь самым прихотливым образом. Воображаемая жутковатая картина не расстроила ее, напротив, она с детским удовольствием представляла характер призрака, каким могла бы стать. Потом она подумала о своих знакомых, пытаясь вообразить, как бы выглядели они в роли неупокоенных духов.

Леди Пламсбери даже на собрании привидений не замедлит поставить на место леди Мортем и миссис Блэквелл за недостаточно устрашающие стенания и слишком вычурные саваны. Эмили от души расхохоталась, не боясь быть услышанной.

– Как, право же, приятно иногда вспомнить детство! – сказала она сама себе. – Когда Кэролайн в следующий раз приедет погостить ко мне, непременно порадую ее историями о призраках собственного сочинения. Девочка растет слишком уж серьезной, жаль, если она превратится в скучную, педантичную молодую леди.

Эмили еще некоторое время думала о сестре, затем настала пора решить, кого она пригласит на обед, который должен был состояться через три дня. С самого утра она не позволяла себе вспоминать о потерянном ожерелье, твердо вознамерившись хотя бы день провести без переживаний по этому поводу. Почувствовав, что исчерпала все темы, которые могла бы обсудить сама с собой, и назойливая тревога последних дней вот-вот вернется, Эмили сочла полезным обратиться к роману.

Неожиданно история чужих переживаний так увлекла ее, что леди Гренвилл не сразу услышала шум, предвещавший возвращение общества с прогулки по реке. Голоса и смех все приближались, но Эмили не опасалась, что кто-то захочет пройти через розарий, слишком велика была для дам опасность порвать платье. Обычно леди останавливались у крайних розовых кустов, восхищаясь ароматом и сетуя, что увядшие бутоны не срезаются вовремя, цветы мельчают, и скоро на месте розария миссис Пейтон возникнут непроходимые заросли.

Она не торопилась покидать свое убежище, хотя от зноя и одуряющего запаха роз у нее уже кружилась голова, а лишенная привычной опоры в виде скамеечки или подушки больная нога давала о себе знать дергающей болью.

Эмили не хотелось проходить по дорожке на глазах у всех, привлекая внимание к своей хромоте, хотя большинство участников компании давно перестали замечать болезнь леди Гренвилл.

– Пережду еще несколько минут и пойду в дом. Надеюсь, кухарка Дафны наготовила достаточно тех маленьких пирожных, сейчас самое время чего-нибудь перекусить в ожидании обеда, и, боже мой, как же хочется пить!

Пока она собиралась с силами, чтобы преодолеть сотню ярдов до особняка Пейтонов, на срединной дорожке послышались голоса. Мужчина говорил громко, раздраженно:

– Какого черта ты притащила меня в эти заросли? Тут запросто можно испортить костюм, не говоря уж о твоем платье!

Эмили узнала голос Ричарда Соммерсвиля. Ее первой мыслью было позвать его и попросить проводить до входа в дом. Смысл его слов дошел до нее не сразу. Ричарду ответил женский голос:

– Здесь нас никто не услышит, вот почему!

«Это Джейн, и они с братом ругаются!» – поняла Эмили. Она уже хотела подняться со скамьи, чтобы окликнуть друзей. Не подобает подслушивать, если двое хотят поговорить без посторонних, но следующая фраза Джейн заставила ее замереть на месте.

– Я до сих пор не могу прийти в себя! Вы с Дафной – любовники! Как ты мог, Ричард?

– Мы могли бы поговорить об этом дома! А еще лучше и вовсе ничего не говорить! Разве это тебя касается?

«Господи! Только этого еще не хватало!» – ужаснулась леди Гренвилл. Теперь уже никакие правила приличия не могли бы заставить ее открыться им, она должна была оставаться неслышимой и невидимой до тех пор, пока они не уйдут.

– Если подслушиваешь, всегда можно услышать то, что ты предпочел бы не знать! – сердито ответил Соммерсвиль. – И давай закончим на этом!

– Нет уж, погоди! – Эмили еще никогда не слышала, чтоб голос подруги звучал так гневно. – Ты ухаживаешь за одной моей подругой, а сам тайно встречаешься с другой! С замужней женщиной! Что, если ваша связь откроется? Сегодня ваш разговор о вечернем свидании мог подслушать кто угодно! Ты представляешь, какой будет скандал!

– Если ты прекратишь свои обвинительные речи, успокоишься и с веселым лицом вернешься к нашим друзьям, никто ничего не узнает.

– Ты должен немедленно порвать с ней! – не сдавалась мисс Соммерсвиль.

– Довольно, Джейн! – загремел голос Ричарда, и Эмили испуганно стиснула руки, ей показалось, что Соммерсвиля слышно даже в доме. – Я буду поступать так, как сочту нужным!

– Но почему, почему, Ричард! – Кажется, Джейн испугалась или просто решила применить хитрость там, где не помог прямой натиск. – Есть немало девушек, помимо Сьюзен, которым ты нравишься, они готовы принять твои ухаживания и выйти за тебя замуж, даже несмотря на твою слабость к азартным играм!