За красоту убивают - Кейт Уайт Страница 27

— Так, значит, вы теперь ткачиха? — задала я идиотский вопрос.

— Да, — ответила она, ведя меня к темно-зеленому дивану. — Хотите чаю? Я как раз собиралась готовить себе чай, так что мне не трудно.

— С удовольствием. Если можно, с кофеином. — Учитывая интерьер, девизом которого мог служить лозунг «Назад, к природе!», я опасалась, что мне предложат какой-нибудь лимонной водички вроде той, что поила меня Дэнни, или, того хуже, малинового отвара.

— Думаю, у меня есть такой чай, — задумчиво проговорила Ева, исчезая в кухне.

Прислушиваясь к скрежету чайника, поставленного на плиту, и позвякиванию чашек, я осматривала комнату. Несмотря на приличные размеры, помещение давило, создавая ощущение замкнутого пространства, быть может, из-за куч пряжи. Работала Ева с разными цветами, и хотя законченные изделия, которые она повсюду разложила, были выполнены искусно, они тоже были темными и мрачными.

Через несколько минут хозяйка появилась из кухни, неся деревянный поднос с двумя дымящимися кружками. Едва уловив аромат, я поняла, что это китайский красный чай, крепкий, подкопченный, от которого я всегда просто тащусь. Сняв кружку с подноса и отпив крошечный глоточек, я улыбнулась со всей благодарностью, какую смогла изобразить. А про себя подумала, не был ли выбор чая пассивно-агрессивным жестом с ее стороны?

— У вас такие чудесные вещи, — заговорила я, когда она устроилась в кресле напротив. — Как видно, вы не вчера начали заниматься этим.

— Я увлеклась ткачеством еще в колледже, — объяснила она, сделав большой глоток. — У меня никогда не было станка, да и, честно говоря, денег, чтобы заняться этим делом. Но в прошлом году умерла моя мама и оставила мне этот дом.

— Сожалею о вашей потере. И об Анне тоже, — добавила я. — Должно быть, тяжело потерять за столь короткое время и мать, и подругу.

Она поджала губы и некоторое время молчала. Потом поставила кружку на низкий столик, скинула сабо и подобрала под себя ноги.

— Вообще-то, — произнесла она, — мы уже какое-то время не поддерживали с Анной дружеских отношений. Да, ее смерть расстроила меня, но Анна уже давно перестала быть частью моей жизни.

— Ваши отношения прекратились после вашего переезда?

— Нет… наша дружба закончилась еще до моего отъезда из Массачусетса.

— Вы поссорились? — спросила я, стараясь не слишком напирать.

— Вот что я вам скажу, — заявила Ева. — Раз уж вы проделали такой путь, я буду с вами откровенна. Мне хотелось совсем других отношений с Анной — романтических. Она вскружила мне голову, понимаете? Поначалу мне показалось, что это взаимно. Был один чудесный поцелуй, который, как мне думалось, приведет к чему-то большему, но я ошиблась. После этого она оттолкнула меня. Я поняла, что ей неприятна и она больше не хочет иметь со мной дела.

«А что этот поцелуй значил для Анны? — подумала я. — Она попробовала нечто новое, чтобы посмотреть, на что это похоже?»

— Я ценю вашу откровенность, — тихо сказала я. — И поэтому буду так же откровенна с вами. Причина, по которой я нахожусь здесь, имеет отношение не столько к Анне, сколько к спа в целом. У Дэнни появилось чувство, что в спа творится что-то странное. Когда она туда заходит, сотрудники начинают вести себя так, как будто хотят скрыть от нее какую-то тайну. Она не знает, связано ли это со смертью Анны, но хочет докопаться до истины. Вы не ощущали никаких флюидов, когда работали там?

Она издала натужный, лающий смешок — так смеются, когда хотят что-то подчеркнуть.

— Еще как замечала, — с горечью ответила она. — Но в основном это были флюиды Джоша, которые он испускал в мою сторону. Этот человек, похоже, меня презирал.

— Почему?

— Почему? Потому что я не виляла хвостом по его приказу. Потому что не смотрела на него, как на самого умного в мире человека. Потому что он догадывался, что я знаю о его нетрадиционной ориентации, но не хотел, чтобы кто-нибудь еще в спа знал об этом.

«Так как же на самом деле ты к нему относишься?» — так и подмывало меня спросить.

— А какой-нибудь обман? — спросила я вместо этого. — Вам не кажется, что кто-то из сотрудников ворует деньги?

Она сделала еще один большой глоток чая, видимо, ничуть не смущаясь его вкусом поджаренной болонской копченой колбасы. Поставив кружку, она поджала губы и наконец ответила:

— Нет, никаких признаков этого я не замечала. Но в то же время в спа существовал очень тесный кружок, что-то вроде закрытого клуба.

— И кто в него входил? — заинтересовалась я.

— К сожалению, Анна. Гадюка Пайпер…

— Почему вы ее так называете?

— Потому что она любит глотать мужчин живьем. Еще одна женщина, Лорен. Она переехала на Гавайи, как я слышала. Вот, пожалуй, и все.

— А Эрик? Что вы о нем знаете?

— Я слышала, у них с Анной был короткий роман. Она, видимо, здорово задела его сердце, но, с другой стороны, Анна была из тех, кто любит начальное, легкое время отношений. Как только начинаются будни, она уже готова сбежать. Понимаете, Анна могла по-настоящему вывести человека из себя.

— Настолько, что мужчина мог бы ее убить?

Она поменяла позу, переместив ноги. Отпила еще своего варева.

— Вы имеете в виду Эрика?

— Эрика… или кого-то другого в Уоррене. Парня, с которым она встречалась и которого бросила. Или кого-то, кому она вообще не дала ни единого шанса.

— Это очевидный вывод, — хмыкнула Ева. — Уверена, так же думает и полиция. Но если так, то она здорово ошибается.