Мужской роман - Ирина Потанина Страница 26

Как часто собственную ложь мы коронуем, выдавая за ложь во спасение. Как часто заботой об окружающих прикрываем собственный страх перед правдой.

«А что, собственно, такого произошло между мной и Верой?» — пытаясь сам себя подбодрить, мысленно проговорил Игорь, — «Что такое серьезное случилось, о чем непременно должна знать Марийка? Ровным счетом ничего. Приятный вечер, опьянивший романтикой. Случайный ливень чувств…»

Если бы Игорь предположил бы сейчас, что Вера думает о вчерашней прогулке нечто подобное, он, наверное, испытал бы ни с чем не сравнимые муки. Конечно, он знал, что поступать по отношению к другим так, как не хочешь, чтобы поступали с тобой, ни в коем случае нельзя. Но, тем не менее, самому себе он позволял обвинять всё происшедшее между ним и девушкой в мимолетности.

Не без усилий, Игорю все же удалось убедить себя в том, что сознаваться перед Марийкой ему не в чем.

— Знаешь, — Марийка говорила значительно тише, чем обычно. По опыту предыдущих немногочисленных ссор Игорь знал, что это свидетельствует о том, что она собирается говорить о чем-то очень для неё неприятном, — Ты будешь смеяться… Но, кажется, тебе удалось обидеть меня. Я, педагог по профессии и убеждениям — и вдруг, словно перепуганная школьница, получившая двойку, отчаянно пытаюсь понять, в чем же моя вина.

— Я же сказал, — больше всего на свете Игорю хотелось, чтобы этот разговор скорее закончился, — Твоей вины нет…

— Вот именно, — Марийка мягко встала и направилась в кухню, — Делаем вывод: я раздражаю тебя самим фактом своего наличия. Это печально, — добавила она, на мгновение замерев в дверях.

Марийка вышла из комнаты, и Игорю сразу же стало легче. Ну поссорились, ну с кем не бывает… Игорь лениво потянулся, откинул одеяло и, пошарив ступнями по холодному полу, нащупал тапочки. Надлежало идти на кухню с торжественными извинениями.

Вопреки ожиданиям, Марийка не вертелась возле плиты или умывальника, а сидела за столом и, отрешенно глядя за окно, завтракала. Игорь с удивлением понял вдруг, что никогда не видел, чтобы Марийка в будний день завтракала сидя. Обычно она перекусывала на ходу, не переставая при этом собирать себя и Игоря на работы.

— Ты не опоздаешь? — с тревогой спросил Игорь и с ужасом заметил, что его это и впрямь беспокоит. Меньше всего ему хотелось вживаться в какой-то режим или темп жизни. Увы, паника, вызванная в мозгу видом не спешащей в лицей Марии, свидетельствовала о том, что ежедневный порядок вещей уже приручил Игоря.

— Возьму такси, — Марийка улыбнулась собственной шутке. Откуда у них деньги на такси?

— Хорошо, что уже улыбаешься. Мне стыдно, что я такой… Я исправлюсь…

— Будем надеяться, — Марийка покорно склонила голову на бок и вздохнула. Дескать, «что с тебя, дурака, возьмешь, придется простить», — А, между прочим, всё так и должно быть, — Марийка, видимо, мысленно отдав организму команду включаться в будничную гонку, порывисто поднялась и заметалась по квартире, собираясь.

— Что «так и должно было быть»? — не понял Игорь.

— Всё. Так в литературе написано. Во всех журналах. В жизни каждой пары существуют критические периоды, — снова звонкий голос Марийки мгновенно пропитался учительскими интонациями.

— Интересно, я делаю хоть когда-нибудь нечто, что не описано в твоих журналах? — усмехнулся Игорь. Ему всегда претило столь серьезное отношение Марийки к «мыльным» статьям в женских журналах. Все эти «Как обращаться с мужчиной?», на взгляд Игоря, писались или идиотками, или для идиоток. Все эти статьи казались ему не просто бесполезными, но и вредными. Не только искажающими факты, путем равнения всех под одну гребенку, но и разобщающими людей, убеждающими, что мужчина и женщина — существа друг другу чуждые, принадлежащие чуть ли не разным расам.

Что ж это за диковинный зверь такой — мужчина? Экзотическое растение, нуждающееся в особом уходе и длительном изучении. Конечно, разобраться в устройстве и правилах эксплуатации этого гуманоида без умудренных советчиц-укротительниц из редакций женских журналов невозможно.

От подобного подхода Игорю всегда делалось тошно. Это ж насколько поверхностными должны быть отношения в семье, чтобы люди, дабы понять друг друга, были вынуждены перерывать массу литературы? Если два человека всерьез не представляют, что сделать, дабы не чувствовать себя в присутствии друг друга дискомфортно, то никакие умные статьи им уже не помогут.

— Напрасно ты иронизируешь, — вновь заговорила Марийка, когда помада была уже наложена, и можно было шевелить губами, — Как это ни печально, но мы с тобой такие же люди, как и все.

— Ну и что?

— А то, что все наши проблемы уже возникали у кого-то до нас. Грех не воспользоваться этим. Глупо было бы не учиться на чужих шишках.

— Что же говорят тебе чужие шишки о нас? — не в силах скрыть презрительность в интонации, спросил Игорь.

— Говорят, что все в порядке, — Марийка снова была спокойна и оптимистична, — У большинства семей после первых шести месяцев совместной жизни вдруг появляются признаки взаимного раздражения. Так и должно быть. Розовые очки, дарованные нам влюбленностью, спадают, и мы проходим период адаптации к объективному облику партнера.

— На самом деле я оказался грубым животным? — уже не сдерживая смеха, поинтересовался Игорь, — Тебя сильно пугает мой объективный облик?

— Не слишком, — невозмутимо ответила Марийка, — Но, честно говоря, есть немножко. Как и тебя — мой, судя по всему. Но это пройдет. Обычно люди быстро адаптируются. Нужно просто перетерпеть. Вообще, основа любой семьи — терпимость.

Разговор уже не казался Игорю смешным. С горечью и почти неприкрытой враждебностью смотрел он на Марийку. Что же должно было произойти внутри этой очаровательной головки, чтобы она стала говорить такое? То есть как это «перетерпеть»? Если людям плохо — нужно что-то менять. Зачем жить семьёй, если отношения базируются лишь на умении терпеть друг друга? Раньше Игорю казалось, что они с Марийкой вместе, потому что им хорошо от этого… Лично ему, Игорю, хорошо. Удобно, спокойно и уютно. А ей, оказывается, приходится терпеть… Обижало, как ни странно, не отношение Марийки к нему, Игорю, а сам её подход к семейной жизни.

— Тебя послушать, так получается, будто ты дома, словно на работе.

— Ну, уж, не на отдыхе, — Марийка собрала волосы в высокий хвост, чем окончательно завершила перевоплощение симпатичной мягкой девчонки в строгую и энергичную учительницу, — Да не смотри ты на меня так… Совместная жизнь — действительно довольно тяжелый труд. Но не стоит раздувать из этого трагедию. Справимся. Все справляются, и мы справимся.

— А зачем? — Игорь не выдержал, — Зачем справляться, если можно не жить с теми, кого с трудом терпишь?

— Знаешь, ты ведь и сам думаешь так же, как и я. Просто боишься признаться. Хочешь оставить на себе маску наивного идеалиста. Детство кончилось, Игорь! Пора не страшиться увидеть жизнь такой, какая она есть, — Марийка заботливо улыбнулась, и это показалось Игорю фальшью.