Дикарка - Фабио Страница 26

Позже, вспоминая ту ночь, Эй Джи испытывала странную радость оттого, что не видела лица Марко, который преследовал ее, как охотник преследует свою добычу. И еще она была благодарна судьбе за то, что в отличие от ночи знакомства эта ночь была безлунна.

Эй Джи сумела незамеченной выскочить на пустынную улицу. Она пряталась за машинами, укрывалась под кустами, старясь не думать о змеях и прочих ползучих тварях, которыми буквально кишит любая тропическая растительность.

* * *

Спасаясь бегством, девушка пыталась не вспоминать о тех несчастных женщине и мальчике, которых хладнокровно расстреляли в доме Виктора Кэвала.

И еще она старалась не думать о том, что если Марко выследит ее, то не задумываясь сделает с ней то же самое.

Эй Джи понимала, что он будет преследовать ее, как гончая, хотя ни разу не оглянулась, чтобы посмотреть на него.

Пробежав по очередной темной аллее, Эй Джи замедлила бег и, переводя дух, остановилась отдохнуть.

Постояв некоторое время, она отважилась выйти на открытое место и, увидев, что никого поблизости нет, поняла, что Марко потерял ее след.

По крайней мере пока.

Подумав, она решила, что ее первым делом будут искать в ее квартире, и не стала рисковать.

Именно в тот момент она поняла, что ей надо делать.

На окраине богатого района Коконат-Гров она без труда нашла такси. Водитель не понимал ни слова по-английски, на что она и рассчитывала, и, увидев две сотенные банкноты, без колебаний согласился довезти девушку в Форт-Лодердэйл.

Преследователи первым делом кинутся искать ее на автостанции в Майами, о Лодердэйле они вряд ли подумают. Оказавшись на месте, Эй Джи остановилась около двух пьяных девушек, судя по всему, студенток колледжа, которые спокойно спали, повернувшись спинами к своим сумкам. Воровато озираясь, Эй Джи расстегнула одну из их сумок и вытащила оттуда леггинсы и футболку с надписью «Университет Флориды».

Проскользнув в туалет, она переоделась в украденную одежду и вскочила в первый попавшийся автобус, заплатив за билет наличными. Утром следующего дня Эй Джи пересекла Виргинию, а с наступлением вечера очутилась в Луизиане.

Даже если Виктор и Марко выследили ее в Майами, они скорее всего подумают, что она уедет в Техас, а оттуда попробует бежать в Мексику.

Этого она, однако, делать не собиралась. Проходить таможню было слишком рискованно.

Новый Орлеан, особенно его живописный французский квартал, кишмя кишел бродягами и трансвеститами, панками и прочими никчемными личностями, так что никто нe обратил внимания на блондинку в потрепанной одежде и с затравленным взглядом.

Ломбарды здесь были на каждом углу. Пересилив себя, она вошла в один из них и показала, неряшливому ростовщику обручальное и венчальное кольца своей матери, которые несколько лет провисели на цепочке на шее Эй Джи. Чтобы снять кольца, потребовалось порвать цепь, и Эй Джи, дрожа как в лихорадке, положила в жадные руки самые ценные для нее вещи.

Когда Эй Джи вышла из ломбарда, ее наличность увеличилась в несколько раз.

Но душа была опустошена.

* * *

Следующие несколько дней Эй Джи провела в каком-то затрапезном отеле, меняя свою внешность. Ее усилия не пропали даром. Глядя на себя в зеркало, она была теперь уверена, что ни одна живая душа не найдет в ней сходства с молодой женщиной, чья фотография украсила все газеты Штатов.

Виктор, Марко и их дружки были не единственными, кто мечтал встретиться с Эй Джи Саттон.

Агенты ФБР хотели допросить ее в связи с убийством Карен Траск, которая была застрелена на берегу бухты возле ограды имения Виктора Кэвала. Сын этой женщины, Тайлер, прыгнул в воду и спасся – мать закрыла его своим телом от пуль убийц.

Мальчик опознал на фотографии горничной женщину, которая выпустила его и мать из кладовой в доме Кэвала, но был настолько потрясен, что не смог связно рассказать, кто и зачем их похитил.

Виктор Кэвал начисто отрицал свою причастность к похищению и проявил полную готовность сотрудничать со следствием, разрешив агентам ФБР осмотреть и обыскать свой дом. Виктор заявил, что некий конкурирующий с ним «бизнесмен» обманом поместил похищенных в его доме, а охрана обстреляла беглецов, так как была убеждена, что это грабители, пробравшиеся в чужой дом. У самого Кэвала было железное алиби: в тот вечер он был в Орландо на обеде у одного известного и всеми уважаемого политика.

Никаких улик против Кэвала не было – ни в отношении похищения и убийства, ни в отношении торговли наркотиками, и все подозрения с него были сняты.

Что касается пропавшей горничной, то, согласно мнению газет, Эй Джи Саттон скорее всего была мертва.

Странное чувство посетило Эй Джи, когда она читала об этом, сидя в темном кафе французского квартала.

Она поняла, что это правда.

Эй Джи Саттон умерла.

Вместо нее родилась Лия Хаскин.

* * *

Лия, лежавшая на полу машины у ног Марко, не подавала признаков жизни. Он на бешеной скорости вел машину по извилистой дороге, стараясь вписываться в повороты и не думать о том, что может значить эта зловещая неподвижность.

Вдавив в пол педаль газа, Марко ухитрился оторваться от неутомимых преследователей и, обогнув лесной массив и проведя машину между деревьями, улучил наконец момент.

– Держись! – проревел он, обращаясь к Лии.

Ругаясь и молясь одновременно, он резко вывернул руль вправо, машина с визгом повернулась на гравии и ринулась к густой лесопосадке. Вцепившись в руль, несколько раз нажав на тормоз, чтобы замедлить сумасшедший бег машины, когда она проносилась в угрожающей близости от деревьев, Марко гнал автомобиль по узкой лесной тропинке.

Убедившись, что машина с людьми Кэвала отстала и преследователи потеряли его, Марко облегченно вздохнул и остановил машину.

– Эй Джи? – позвал он, опасливо дотронувшись до неестественно темных волос женщины, по-прежнему неподвижно лежавшей на полу возле переднего сиденья.

– Лия! – поправил он себя, когда она не откликнулась на свое былое имя.

Дрожа всем телом, Марко взял Эй Джи за безжизненно повисшую руку и понянчил ее в своей ладони, глядя в лицо, которое казалось ему знакомым до сердечной боли.

Как часто он смотрел на Эй Джи, когда она засыпала в его объятиях.

Как часто, погладив ее, сонную, по щеке, он опускал руку ниже, к ее груди, чтобы ощутить, как бьется любимое сердце.

Сейчас он сделал то же самое и с облегчением убедился, что сердце бьется ровно и сильно. Осмотрев Эй Джи, Марко убедился, что она не ранена.

Это был всего лишь обморок.

Несколько секунд он был не в силах пошевелиться, настолько ослаб от радости. Но времени расслабляться не было. Марко открыл дверцу машины со своей стороны. Выйдя из автомобиля, он сунул пистолет в плечевую кобуру под курткой. Потом, наклонившись, вытащил из салона Эй Джи и, качая ее на руках, как маленького ребенка, прижал к груди.