Одержимый - Мэтт Рихтел Страница 26
Одержимый - Мэтт Рихтел читать онлайн бесплатно
– Мои друзья и я называли его Библейским Ремнем.
– Потому что он бы верующим?
– Потому что порол меня ремнем, – улыбнулась Эрин, произнося эти слова, словно теперь уже и не верила, что такое действительно было.
Она винила себя, вымещала зло на других, но в конце концов у нее открылись глаза. К великому огорчению матери, она подалась на Запад. Хотела выяснить, есть ли какие-то желания или интересы, которые она в себе подавляла. Так поступали многие. Городок Хайт-Эшбери, возможно, и превратился в рынок, где торговали всякой ерундой, но люди по-прежнему приезжали в Сан-Франциско, чтобы найти себя. Тут хватало отщепенцев с Юга и Среднего Запада. Они принадлежали к «списочному» поколению, людям, которые от одного нового переходили к другому, альпинизм меняли на йогу, последнюю – на ночной гольф. Бывало, в один день. Иногда казалось, что они не могут остановиться, чтобы получить удовольствие от того, чем занимались в данный момент, просто хотели поставить галочку около еще одного пункта в длинном списке.
– Социально ориентированные женские танцы свободного стиля могут исполняться только вегетарианцами? – спросил я.
Эрин рассмеялась:
– Ключевой момент – свободные, лишенные воинственности движения. Хотя один месяц мы репетировали танец, изображающий нападение на домашнего тирана. Я отработала смертельный удар ребром ладони. – Она помолчала, задумавшись. – Ненавижу лицемерие. Раньше думала, что это конгресс, церковь… Но переросла такие мысли. Некоторые мои друзья стали левацкими фанатиками. Они ненавидят любую идею, которая идет вразрез с их образом мышления. Не хотят думать. Я задаюсь вопросом, не слишком ли далеко я ушла.
– От Бога?
– Возможно. Может, от чего-то большего. Все эти ложные идолы. Мы думаем, что будем счастливы, обретя правильную идею, цель, хобби. Может, все гораздо сложнее. С религией я… мы… просто хотели получить ответы. Но потом я подменила ответы вопросами. Один эксперимент следовал за другим. Один змей сменял другого. Это ли не оборотная сторона той же медали?
Эрин говорила, что пыталась создать более понятную личную философию. Ее текущая идея храбрости состояла в походе на фильм ужасов в одиночку. Однажды она это сделала, пошла на фильм о призраках с Николь Кидман, который так напугал ее, что часть сеанса она провела в фойе. Впрочем, поход в одиночку на романтическую комедию она не принимала за любовь.
Она рассказала, что у нее было несколько романов, в том числе короткий, но страстный с Энди, переросший в крепкую дружбу. Она шутила, что оценивает свои любовные увлечения по меркам изготовителей сотовых телефонов. Критериями отсчета для нее являются два индикатора на дисплее: уровень радиосигнала сотовой сети и уровень зарядки аккумулятора. Для хорошего старта необходимо не менее 80 % по обоим параметрам.
Потом она спросила об Энни. Когда я рассказывал о происшествии на яхте, Эрин на короткие мгновения накрыла мою руку своей. Не материнским жестом, но и не романтичным. Возможно, поддержка в этот момент требовалась ей. Она спросила меня, пережил ли я смерть Энни.
Ответ на этот вопрос я хотел бы получить и сам. Застрял ли я в прошлом? Психотерапевт, к которому я пошел после смерти Энни, обрисовала мне мои отношения с ней. Объяснение это я то принимал, то отвергал, в зависимости от настроения и количества выпитого пива. По словам Луизы, для меня это первый случай реальной близости с женщиной. Энни была мамой-уткой. Я – утенком. Она оставила на мне свой отпечаток. Я обожествлял Энни, потому что не видел ее недостатков. Обычно мне хватало двух стаканов пива, чтобы списать эту версию со счетов как пустопорожнюю болтовню.
Я рассказал Эрин о моих попытках завязать отношения с другими женщинами после смерти Энни. Обычно все заканчивалось очень быстро, только раз я провел шесть месяцев с женщиной, которую встретил на коктейле, устроенном демократической партией. Симпатичной адвокатессой, начисто лишенной чувства юмора.
– Она говорила: «Вино не такое крепкое, как я ожидала».
– Обстоятельная дама.
– Я пережил смерть Энни, – твердо заявил я, почти уверенный, что говорю правду. Но не добавил: «Я не пережил чувство одиночества, вызванное ее уходом, но должен верить, что кто-то еще сумеет заполнить образовавшуюся пустоту».
Эрин вроде бы не обладала способностью к глубокому анализу, но при этом меня удивило, что последнему моему заявлению она не поверила. Но тут же я подумал: «Может, я приписываю ей свое мнение. Может, я сам еще не уверен, что смогу влюбиться в кого-то еще».
– Вот о чем я хотела спросить, – заговорила Эрин. – Почему ты зашел в кафе в день взрыва?
Я задумался, потом почувствовал, что улыбаюсь.
– Не знаю, поверишь ли… из-за портьер.
Год назад ко мне приезжали родители. Состояние моей холостяцкой квартиры вызвало у них неподдельный ужас, о чем они мне и заявили. Если человек считает себя взрослым, он должен иметь нормальную посуду и занавешивать окно от утреннего солнца не зеленой байковой простыней. Они дали мне подарочный сертификат в «Поттери барн». В день, когда взорвалось кафе, я поиграл в баскетбол, а потом зашел в один из магазинов «Поттери барн», расположенный неподалеку от кафе, решив, что созрел для нормальных портьер.
– И всего того, что они собой представляют, – добавила Эрин.
Странно, но меня охватила грусть. Когда женщина оставила записку на моем столике, я задался вопросом, а не пришло ли наконец-то мое будущее.
На пару с Эрин мы уговорили бутылку красного вина. Она откинулась на спинку дивана, закрыла глаза. Через мгновение заснула. Голова свалилась набок, легла на мое плечо. Ее волосы чуть пахли пурпурным цветком, название которого я не мог вспомнить. И пусть воспоминания об Энни не отпускали, я не мог отрицать притягательности Эрин. Такая красивая, так легко поддерживающая разговор. Я закрыл глаза, надеясь заснуть. Но почувствовал знакомую вибрацию в штанах. Звонил телефон. Очень осторожно я высвободил плечо из-под головы Эрин. Достал мобильник и посмотрел на дисплей, чтобы понять, кто звонит. И подумал: а удастся ли мне заснуть?
На дисплее высветилось «Офис Бэттата и Барда». Невролог, который лечил Энди и с которым пообещала связать меня Лесли, звонил в девять вечера, когда врачи уже закончили рабочий день. Я подождал, пока он разорвет связь, и отключил телефон. В этот момент я хотел только одного: заснуть. Но звонок сделал свое черное дело.
Внезапно мысли вернулись ко всем этим вопросам, к суете последних дней. Несмотря на смерть Энни, жизнь моя была размеренной, относительно медленной, ленивой. Журналист на вольных хлебах – что стволовая клетка, еще не сформировавшийся, зачаточный организм, ожидающий заказа, чтобы потом проявить себя в статье или репортаже. И в чем состояла цель моего существования?
Я иногда думал о цитате из Джона Адамса, [25]одного из отцов-основателей. Точных слов не помнил, но смысл был такой: «Будьте солдатами и политиками. Тогда ваши дети смогут быть адвокатами, врачами и бизнесменами. А их дети – поэтами, музыкантами и художниками».
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии