Ва-банк! - Джеймс Суэйн Страница 26

Опрос сотрудников «Акрополя» оказался делом куда более трудным, чем рисовалось Валентайну поначалу. Фонтэйн провел в казино три дня кряду и вступал в контакт с дюжинами работников, однако, оказалось, кроме Уайли и чернокожего гиганта Джо Смита, его так толком никто и не запомнил. «Фрэнк… Как там его? – такова была обычная реакция. – Никогда о таком парне не слышал».

И Валентайн не мог их ни в чем упрекнуть. Невада была одним из немногих штатов, жителей которых строго карали только за тот факт, что они знали о мошенничестве против казино, – это само по себе считалось уголовно наказуемым деянием, тянувшим на пятилетний срок в исправительных заведениях штата. И ничего удивительного, что служащие постарались поскорее стереть имя Фонтэйна из коллективной памяти.

К полудню Валентайн уже все закончил. Проскользнул в «Убежище Ника», где его ждало разочарование: обед там не подавали. Усевшись на высокую табуретку, он разложил на стойке бара свои записи и принялся их пересматривать, жуя соленые крендельки. Любимый бармен, даже не задавая вопросов, подал ему то, что требовалось – воду из-под крана с лимоном.

Максимум информации о Фонтэйне предоставил ему Джо Смит. Каждый раз, заходя в казино, Фонтэйн некоторое время забавлялся с Одноруким Билли и болтал с Джо о славных денечках в университете Лас-Вегаса. Тогда-то Джо и заметил, что Фонтэйн носит ботинки на толстой подошве – следовательно, он казался на пару-тройку дюймов выше своего истинного роста. А еще он был заядлым курильщиком – Джо видел, как Фонтэйн жадно затягивался, перед тем как загасить сигарету и войти в зал.

– К вам посетитель, – пробормотал бармен.

Валентайн глянул в зеркало над стойкой и увидел, что к нему направляется Роксана. Ее хорошенькое личико кривилось злобной гримасой. Он повернулся, одновременно закрыв свои записи.

– Очень рад встретить вас здесь, – сказал он. – Спасибо за номер.

– Всегда пожалуйста, – прошипела она. – Надеюсь, никакие девицы вас там не поджидали.

Валентайн побледнел, вспомнив свою дурацкую шутку.

– Этот идиот растрепал по всему казино, – добавила она.

– Я его убью!

– Придется встать в очередь!

Она резко развернулась, но Валентайн успел схватить ее за руку. Роксана попыталась вырваться, но не так, чтобы очень уж отчаянно. Что ею двигало? Действительно обида или же разочарование? Скорее, и то, и другое разом. Вскочив, он сказал:

– Роксана, дорогая, простите. Мне очень жаль. Ну, ляпнул глупость. Правда, не хотел вас обидеть.

Она позволила проводить себя к столику и угостить. Ее смена только что закончилась, и она заказала джин с тоником. Бармен подмигнул Валентайну.

– Мой сынок звонил? – спросил Валентайн.

– Три раза за утро. Я сказала, что вы не хотите с ним разговаривать, но он продолжал трезвонить.

– Да, он такой, – сказал Валентайн.

– Ну разве можно так ненавидеть собственного сына? – начала она с того же места, на котором они завершили свой прошлый разговор. – Что плохого, если он принял несколько ставок? Большинство барменов так поступают. Это часть их работы.

Валентайн не знал, что ответить. Да, таков он, Джерри. Он еще в школе всегда мог выговорить себе у директора освобождение от занятий. От его сыночка можно сбежать, но невозможно спрятаться.

– Извините, Роксана, но я не хотел бы это обсуждать, – наконец сказал он. – Мы с сыном не ладим уже очень давно. Пока была жива жена, она играла роль рефери, и отношения были более-менее сносные. Но она умерла, и стоит нам оказаться рядом, как мы готовы вцепиться друг другу в глотки.

– Вас по-прежнему злит, что он принимает ставки?

– Конечно. Он нарушает закон. И почти всю свою жизнь он только тем и занимался, что нарушал закон. А я еще дал ему деньги на бар! Он… – Валентайн предпочел не продолжать. – Я просто хочу дать ему возможность хорошенько подумать о своем поведении.

– Вот почему вы с ним не хотите разговаривать?

– Совершенно верно. С ним не хочу. Но хочу поговорить с вами.

Глаза Роксаны вспыхнули:

– Правда?

– Отель и казино наняли меня провести небольшое расследование.

– Вы полицейский?

– В отставке. Сейчас даю консультации.

При этих словах Роксана заметно расслабилась. Отпив из стакана, она сказала:

– А Уайли говорит, что ваша компания называется «Седьмое чувство». Почему?

– Это старое выражение, – пояснил он. – Когда шулер говорит о другом шулере, что тот обладает седьмым чувством, это высочайший комплимент. Значит, он не только знает, как надуть партнера по игре, но и в какой момент сделать тот или иной ход. А порой это и есть самое главное в их ремесле.

– А у вас есть это седьмое чувство?

– Я способен почуять, что человек жульничает, хотя, бывает, и не могу понять, как в точности он это делает.

– То есть у вас нюх, как у ищейки.

– Похоже. Так вот, я хотел бы поговорить с вами о Фрэнке Фонтэйне.

– Согласна. – И пока Валентайн открывал чистую страницу, она сказала: – Теперь я понимаю, почему вы мне сразу понравились.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Мой отец тоже служил в полиции, – пояснила она.

Роксана оказалась девушкой не просто красивой – она была девушкой толковой. Оказывается, она училась на вечернем отделении университета и вскоре должна была получить степень магистра бизнес-администрирования. А днем она трудилась на двух работах – в столе регистрации и в гостиничной бухгалтерии. Современная молодая женщина с честолюбивыми устремлениями, она нравилась Валентайну все больше и больше.

Но самое главное – Роксана сразу поняла, какую опасность представляет для казино Фонтэйн. Игрок, который никогда не проигрывает, может запросто погубить заведение. Третье появление Фонтэйна пришлось как раз на ее смену, и она запомнила его довольно хорошо.

– Фрэнк Фонтэйн может быть величайшим из игроков, – говорила она, посасывая уже вторую порцию своего напитка. – Но вот чего-чего, а настоящего класса в нем нет. Отец всегда говорил: «Хочешь узнать, есть ли у парня класс – посмотри на его ботинки. У классного парня ботинки вычищены до блеска». Так вот ботинки у Фонтэйна не сверкали.

– А какого типа ботинки? – спросил Валентайн, лихорадочно записывая ее рассказ.

– Похоже на Феррагамо. [22]