На стороне бога - Чингиз Абдуллаев Страница 25

— И где воевал Усманов, вы не знаете?

— Конечно, нет. Но вы напрасно думаете, что он может бытьубийцей. Вы же сами обратили внимание на его маленькие руки. Он бы не сумелзадушить женщину. И уж он наверняка не смог бы одним ударом ножа убить вторуюженщину.

Он вообще, кажется, не выносит вида крови. Я один раз видел,как при нем резали барана. Он отвернулся, чтобы не смотреть на кровь. Это точноне он.

— А Олег Шарай? Он мог быть на севере во время войны?

— Нет, не думаю. Он переехал к нам в середине девяностых.Нет, его, кажется, не было в Таджикистане во время войны. А почему вас всевремя интересует именно этот вопрос?

— Погибшая Катерина Шевчук участвовала в съемках фильма вдевяносто втором году именно на границе Киргизии и Таджикистана. Тогдапроизошла страшная трагедия. Двоих ее спутников убили, а молодую женщинуизнасиловали. Оказавшись здесь, она увидела среди нас кого-то из бандитов.Именно поэтому она спряталась в комнате и не хотела выходить, чтобы дождатьсяутра и уехать отсюда.

— Если насильник, то точно не я. И не Рахман-ака. Он дляэтого слишком стар. А Олег приехал к нам поздно, он не принимал участия ввойне. Поэтому вы напрасно думаете, что это кто-то из нас. Вполне вероятно, чтотам мог оказаться ваш спутник. Он ведь бывший офицер КГБ, а тогда на границеполно было всяких спецслужб.

— Опять вы про него.

— Не только про него. Она ведь была в составе киногруппы.Мало ли, что там произошло. Вполне возможно, что виноваты были ее товарищи посъемочной группе. Вы бы более подробно расспросили этого режиссера и молодогочеловека.

— Молодой человек давно с ней знаком. Несколько лет. Онивместе были в Турции. А с режиссером все ясно — он вообще не хотел ее брать ссобой на съемки нового фильма.

— Ну вот видите. Может быть, он недоговаривает окаких-нибудь подробностях.

— Думаете, что он убил женщин?

— Нет, не думаю. Но вы должны проверить все версии. Она ведьприехала сюда и впервые увидела обоих грузин. Может быть, один из них был вовремя войны у нас в республике. Вы спрашивали их об этом? Вполне вероятно, чтотак оно и есть, а вы подозреваете совсем не того, кого нужно.

— Тогда получается, что я должен подозревать всехприсутствующих мужчин. Согласитесь, что это нелогично.

— Согласен. Но убийцу все равно нужно найти. Или вы верите внеизвестного маньяка, который ходит вокруг дома?

— Не верю, — Дронго поднялся, — но я думаю, что вы правы.Убийцу обязательно нужно найти до утра.

Он вернулся в гостиную, где, кроме Усманова и Погорельского,за столиком уже сидели Вейдеманис и Шарай.

— Наверху все в порядке, — доложил Эдгар. — Людмила сидит вкомнате с мужчинами. Отари и Мамука рядом с ней. Слава Богу, что Гасан все ещеспит. А в другой комнате находятся Буянов и Толдина. Они о чем-то тихо говорят.Двери на веранду я проверил. Все окна закрыты.

— До утра осталось не так много, — напомнил Усманов, — утромвсе будет по-другому.

Он отпивал чай маленькими глотками. Погорельский, сидевшийна диване, уже заснул, смешно свесив голову и раскрыв рот.

— Кажется, нас становится меньше с каждым часом, — пошутилУсманов, взглянув на режиссера.

— Это у него реакция на события сегодняшней ночи, — объяснилДронго. — Думаю, что больше ничего не произойдет.

— Вы считаете, что убийца теперь не полезет в дом? — спросилОлег Шарай.

— Надеюсь, что не полезет. Осталось не так много времени доутра, и я очень рассчитываю, что у нас больше ничего не случится.

— Как было бы хорошо, если бы вы оказались правы, — произнесУсманов, поставив пустой стакан на столик, — хотя ни в чем нельзя бытьуверенным. Нужно было заколотить дверь на веранду хотя бы до утра. Тогда мыбудем знать, что убийца точно не ворвется к нам.

— Он и так не ворвется, — сказал Дронго. — Рахман-ака, выпринимали участие в гражданской войне?

— К сожалению, да, — вздохнул Усманов. — Это было большоенесчастье для нашего народа. Брат пошел на брата…

— И вы воевали на стороне оппозиции?

— Это вам Алтынбай рассказал? Он — как это говорятпо-русски? — не компромиссный человек. Нет, бескомпромиссный. Ничего не можетпростить и забыть.

— Вы воевали на стороне оппозиции? — настаивал Дронго.

— Разве я могу воевать? — добродушно спросил Рахман-ака. —Мне уже много лет. И мне трудно держать в руках автомат или пулемет. Я перешелна сторону тех, кому мог верить. И я, конечно, не сражался. Я только моральноподдерживал сомневающихся.

— А ваш помощник Олег Шарай тоже не сражался?

— Конечно, нет, — вставил Олег.

— Он прибыл к нам в республику только в середине девяностых,— прервал порыв своего помощника Усманов. — Я понимаю ваши вопросы. Вы хотитеобвинить кого-то из нас. Хотите доказать, что печальные события девяностовторого года, о которых говорил вам режиссер, каким-то образом связаны стаджиками, находящимися в этом доме. Но вы избрали не правильный путь. Здесьнет виноватых.

Мы все жертвы неизвестного убийцы.

— Я не хотел вас обидеть, — заметил Дронго.

— А я и не обижаюсь. Я только вам объясняю, что вы не тамищете. Олег, пожалуйста, принеси мне еще стакан чаю.

— В чайнике вода кончилась, — сказал Шарай, — нужно зановопоставить.

— Ну и поставь, — посоветовал Усманов, — только не оставляйнас на всю ночь без чая.

Шарай поднялся и пошел к лестнице, не забыв взять свечу. Застоликом остались сидеть четверо мужчин. Погорельский по-прежнему спал, Усмановсидел в кресле, а Дронго и Вейдеманис разместились на стульях.

— Когда вы уезжаете отсюда? — спросил Усманов.

— Хотели завтра утром, но боюсь, что теперь придетсяостаться.

— Думаете найти убийцу?

— Обязательно. И найду, можете не сомневаться.

— Ваш друг сказал, что вы лучший эксперт, — добродушнозаметил Усманов, — но я, кажется, догадываюсь, о чем вы думаете. Хотите скажу?

— Будет интересно, — кивнул Дронго.

— Вы связали убийство молодой актрисы со случаем,происшедшим в Таджикистане. Не знаю почему, но вы так думаете. И конечно, вырешили, что убийца находится среди нас. Кроме того, вы рассуждаете как бывшийследователь в Советском Союзе. Алтынбай сражался на стороне действующей власти,значит, он честный человек. Я был на стороне оппозиции, значит, не совсемчестный. Но вы понимаете, что я не мог быть убийцей — у меня не хватит силудержать молодую женщину и задушить ее голыми руками. Значит, остается Олег,вот его вы и подозреваете. Именно поэтому все ваши расспросы касаются девяностовторого года. Верно?