Золотые рыбки - Алена Судакова Страница 25

— Чьего гроба? — помертвел Соснин.

— Вашего, — безапелляционно заявил Семен.

Роман затряс головой, рванул воротничок рубашки и выкрикнул:

— Я ее не убивал!

— Так вы ссорились или нет? — добивался ответа Семен.

— Отвечайте, Соснин! — прикрикнул и Потемкин.

Вдвоем они прижали свидетеля к стене, заставили нервно выдать:

— Да, мы поссорились в тот день! Но больше ничего не было. Я уехал домой, Вероника осталась.

Семен переглянулся с Потемкиным. Вообще-то на хладнокровного убийцу, тем более маньяка, Соснин никак не походил. Слишком жалко он выглядел и глупо себя вел.

— Расскажите, как все происходило, — предложил Потемкин, вытирая пот с красной шеи: в кабинете было жарко. — Только в подробностях.

— Да-да, я сейчас вспомню, — заторопился Соснин.

Семен встал у стены, так, чтобы Соснин видел его постоянно, — раздражающий фактор, так сказать.

— Значит, я следил за ней в тот вечер…

— Почему? — перебил Семен.

— Ну это… Понимаете, я мужик. Я могу бросить женщину, уйти к другой, но когда мне передали, что видели Веронику в компании с каким-то типом… Мне стало обидно.

— Обидно? Что она не бегает, не просит вернуться?

— Что-то ироде того, — кивнул Роман.

В тот вечер он возвращался из компании, где хорошо приложился к вину и пиву. Веронику увидел на улице и вспомнил о ее новом ухажере. Захотел проверить.

— Она меня не заметила. Я шел за ней до метро, спустился, сел в соседний вагон. Она торопилась… К нему, наверное, бежала. Вся такая расфуфыренная, в розовом… Противно аж стало. Как липкий леденец!

— Его вы видели? — спросил Потемкин.

Соснин покачал головой.

— Я подошел к ней в автобусе. Она удивилась, разозлилась. Стала кричать, что я мешаю налаживать личную жизнь… Мне стало обидно. Ну, я не выдержал и ответил. Мы сошли с автобуса и ругались на какой-то остановке. Еще мимо проходила тетка, пыталась нас урезонить. Но я ушел сам… Вероника сказала такое, что я простить уже не мог.

— Что конкретно?

— Это личное…

— Давайте, Соснин. Как на приеме у проктолога. Здесь все свои! — поторопил Семен.

Тот отчаянным жестом взлохматил волосы и сказал, понизив голос:

— Вероника сказала, что ни разу не испытывала со мной оргазма, все время притворялась. Все годы! Что я никогда не удовлетворял ее как мужчина.

— Хм… Я бы тоже обиделся, — вскользь заметил Потемкин.

Соснина нужно было выпускать. Информации — ноль. И усилия коту под хвост.

— Вспомните, может быть, вы видели кого-то, кто показался вам подозрительным?

— Да никого я не видел! — пожал тот плечами. — Вертелся там парень…

Семен переглянулся с Потемкиным, осторожно спросил:

— Какой парень?

— Я не приглядывался. Он толкнул меня, я обругал мимоходом — и все!

— Как он выглядел? Что-то конкретное запомнили? Сможете нарисовать портрет?

— Да вы что! — отмахнулся Соснин. — Я едва «белочку» не схватил.

— Ну хоть что-то! — бросил Семен. — Возможно, это тот, кто убил вашу жену. Вам ведь не все равно, вы хотите помочь нам найти его?

— Конечно! — равнодушно кивнул тот. — Но я ничего не помню…

Из кабинета Семен вышел усталый и разочарованный. Снова обходы, расспросы, родственники, друзья, соседи… Они пробили разговоры Сосниной по сотовому, вышли на некоего Лешу, но это был ложный след. Алексей оказался приличным человеком, семейным, увлекающимся дачей и огородом. Веронику он помнил потому, что она показалась ему обворожительной женщиной.

— Встретились мы по объявлению, — объяснял он, упаковывая вещи в багажник машины. — Я продавал аквариум с рыбками. Устал, знаете ли, от них. Заводил для сына, а сын вырос, женился и у него сейчас другие «рыбки» — близнецы. Мне некогда заниматься, а жена не хочет. Вот и решил продать. Сам я переезжаю жить на дачу.

— Соснина была одна?

— Одна, — подтвердил Леша, качнув лысой головой. — Я еще удивился. Женщины редко занимаются аквариумистикой. Она, правда, обронила, что готовит кому-то сюрприз. Но кому — не сказала.

— О чем вы говорили?

Свидетель задумался.

— Конкретно ни о чем. О рыбках… Я показывал, как правильно установить фильтр, чем кормить, ну и все такое. Она слушала, записывала.

— Аквариум она забрала?

— Нет. Сказала, что подумает, но больше не перезвонила, и я пристроил его другу.

И этот след сорвался.

Семен задумчиво шел по коридору и увидел, как на повороте мелькнула знакомая фигура. Алена?

Он прибавил шаг, нагнал ее. Алену сопровождал Костя Пахомов. Он что-то говорил, Алена нервничала, кусала заусеницу на мизинце. Увидев Семена, вспыхнула и отвернулась.

— Костя… на минутку, — позвал Семен.

Они отошли к окну.

— Чего она пришла?

— Бандиты звонили, угрожали, стращали служащих. Подбросили горящий комок бумаги в холл… Короче, напугали дамочку по полной.

Семен нахмурился. Нужно было напроситься охранять ее. Но кто будет за него работать, раскрывать дела, искать преступников? Да и окончательно потерять голову рядом с ней не хотелось. Только вот как он ни старался, выкинуть мысли об Алене не получалось.

— Что будете делать?

— Брать их на деньгах.

Семен нервно дернулся, посмотрел на Алену: она сидела на стуле у стены. Прямая, бледная, но решительная.

— Это же опасно!

Пахомов повысил голос:

— А как их еще возьмешь? Сделаем все, чтобы она не пострадала.

— Но броник ты на нее не наденешь!

И бронежилет не наденешь, и близко не подойдешь, и помочь быстро не сможешь. Семен попадал в ситуации, когда бандиты добирались до жертв, а оперативники оставались с носом.

— Она согласилась, — Пахомов взглянул на Алену. — Даже уговаривать не пришлось. Сказала, что лучше сразу, чем ждать их каждый день.

— Когда вы идете?

— Они назначили ей встречу на завтра.

— И как все должно происходить?

— Она будет стоять у обочины дороги, проедет машина, возьмут сумку с бабками… Банально! И как только сумочка окажется в их руках, мы тут как тут, повяжем гадов за милую душу.

Все так просто и гладко, как в американских низкосортных боевиках!

Семен решительно предупредил:

— Я иду с вами!