Пока муж в командировке - Карина Тихонова Страница 25

– Паша, привет.

– Ты где? – ринулся в атаку супруг. – Я целый день звоню домой! А там никто не отвечает!

– Паш, я у Кати.

– А почему шепотом разговариваешь?

– Катерина спит.

– Почему она спит в такое время?

– Потому что болеет, простужена сильно. Паш, позвони Антону Савельевичу. Пускай приедет, осмотрит Катьку.

Пашка надменно фыркнул:

– Еще чего! Профессор медицины, крупнейший диагност поедет осматривать здоровую молодую девку, которая просто простудилась!

Я почувствовала, как в груди закипает гнев.

– Во-первых, Катя тебе не девка! Во-вторых…

Пашка досадливо крякнул.

– Ладно, ладно, извини, не злись, Машуня. Я считаю, что сначала Катерину должен осмотреть участковый врач. Если врач скажет, что положение серьезное, я позвоню Антону Савельевичу. Хорошо?

Я только вздохнула в ответ.

– Ну вот и умница, – с облегчением завершил обсуждение муж и перешел на семейные темы: – У тебя деньги есть?

Я прикусила нижнюю губу. Говорить, не говорить? Просить, не просить? И я решила соврать, совсем немного.

– Все в порядке, деньги есть.

– Надо же! – удивился Пашка. – Не раздала! А я был уверен, что у тебя уже ни рубля, ни цента.

– Ты ошибся, – сказала я холодно.

Наступило короткое молчание. Потом муж неуверенно позвал:

– Маш! Ты чего такая странная? Неласковая какая-то…

– Связь плохая, – ответила я.

Пашка еще немного помолчал. Потом спросил:

– Ты скоро домой пойдешь?

– Не знаю. В зависимости от того, как Катерина будет себя чувствовать.

– Симулянтка твоя Катерина! – проворчал Пашка.

Я невольно стиснула кулак и, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на крик, отчитала мужа, чтобы он не смел так говорить о моей лучшей и единственной подруге!

– Она мне не нравится! – не сдавался мой муж.

– На здоровье! Я тоже не в восторге от некоторых твоих друзей, но не позволяю себе их обсуждать!

– Маш, ты с ума сошла, – начал Пашка, но я не дослушала и отключила аппарат…

По коридору зашаркали шаги. Катерина вышла из-за поворота, остановилась, сунула руки в карманы старенького халата. Оглядела меня с головы до ног и спросила:

– Чего орешь?

– Я не ору, – ответила я. – Я с мужем разговаривала.

Катька прошлепала к угловому диванчику, плюхнулась на него, широко зевнула.

– И давно ты так с мужем разговариваешь?

– Нормально разговариваю.

Катька насмешливо фыркнула и ехидно заметила:

– Любовь прошла, завяли помидоры?

Я нахмурилась. Обсуждать свои отношения с Пашкой мне совершенно не хотелось. И я перевела разговор на более актуальную тему:

– Зачем ты встала?

– В туалет захотела. Нельзя? – Катерина оглядела сияющую чистотой кухню, похвалила: – Плюнуть некуда. Молодец!

– Кать, я тут бульон сварила. Видишь, сколько пакетных супчиков? Тут тебе и харчо, и грибной, и лапша, и гороховый с копченостями… Выбирай что хочешь, заливай бульоном – и вперед!

Катька молча кивнула. Я внимательно посмотрела на нее. Сон не пошел подруге на пользу. Выглядела она так же плохо, как и двумя часами раньше. Мне ее вид очень не нравился.

– Катюша…

– Если ты еще раз скажешь про врача, я тебя придушу, – перебила Катерина. – Заткнись!

Я заткнулась. Катька подцепила из вазочки маковую сушку, с хрустом разгрызла ее пополам.

– Как дела у Пашки? – спросила она, не глядя на меня. – Почему вы ругаетесь?

– Это не мы ругаемся, это он ругается, – ответила я с досадой. – Он, видишь ли, звонит целый день на городской номер, а дома никого нет.

Катерина положила половинку сушки на стол, помолчала и спросила:

– А почему он звонит домой? Ты же в это время всегда сидишь на своей набережной и торгуешь искусством!

Я открыла рот и тут же его закрыла. Крыть было нечем. Действительно, почему муж названивает домой днем? Разве не знает, что обычно я возвращаюсь не раньше семи часов вечера? Что за дела?

– Ты ему что-нибудь рассказала? – спросила Катерина.

Я замахала руками, мол, конечно, нет! Подруга пожала плечами и обронила вполголоса:

– Тогда тем более странно.

Она встала, пошла в ванную, закрыла за собой дверь. Через минуту оттуда донесся шум льющейся под напором воды. Я в смятении взяла оставшуюся половину сушки.

«Что же это происходит? – подумала я, разгрызая сушку. – Откуда Пашке знать, что последние несколько дней круто изменили мой привычный образ жизни?»

Я стиснула голову руками, но от этого ситуация яснее не стала.

Катерина вышла из ванной, вытирая полотенцем мокрое лицо, и попросила поставить чайник.

– Может, хочешь поесть? – засуетилась я, вскакивая. – Есть пюре, вареная курочка, могу сделать салат из свежих овощей…

– Нет, спасибо, – отказалась подруга. – Просто чай, и все.

Через десять минут мы с ней сидели за столом и попивали чаек с конфетами.

– Новости есть? – спросила Катя, откусывая конфету. – О, смотри, внутри орех!..

Новости? Я подумала, что не стоит грузить Катерину всеми неприятными известиями. В частности, не стоит рассказывать о часах незнакомца и о том, что я узнала в магазине. Поведаю обо всем потом, когда она поправится. Но я не удержалась, и одна новость все-таки сорвалась с кончика языка:

– Представляешь, я вспомнила, где его видела!

Катерина поставила чашку на стол, посмотрела на меня покрасневшими воспаленными глазами, в которых стоял немой вопрос: «Кого?»

– Да потерпевшего! На кухне я его сразу не узнала, мертвый человек выглядит совсем иначе…

Катька широко раскрыла глаза.

– Ты хочешь сказать, что видела его раньше? Еще… живого? Ну, мать!.. Нет слов! И где же ты его видела?

– Недели две назад он разговаривал с Тепляковым на набережной, – поделилась я. – Да, точно, в конце августа – начале сентября.

– А что он там делал? – удивилась Катерина. – Картинки покупал?

– Я тогда тоже подумала, что он тепляковский клиент. Но сейчас понимаю, что он там был не ради картин. Он приходил посмотреть на меня. Не понимаешь? Я тоже. Тем не менее это так. Он ничего не купил. Прошелся вдоль нашей выставки, делая вид, будто рассматривает картины. А сам все время на меня косился!