Мы из Конторы - Андрей Ильин Страница 25

Это как раз просто — нужно отследить окна. Ночью. Там, где свет не зажигается, — там никого нет. И, значит, в клетушке никто незваного гостя не потревожит.

Утром в подъезд вошел слесарь.

Ну или человек в униформе слесаря.

Он открыл замок отмычкой и не спеша, потому что спешка всегда привлекает внимание, поднялся на чердак.

Там было пусто и тихо, лишь пыль плавала в ярких солнечных лучах, падающих из слуховых окошек и перерезающих полумрак чердака.

Туда, где сушилось белье, он не пошел. Пошел налево.

Нашел нужную клетушку — с номером квартиры (слава немецкому порядку!), — легко открыл навесной замочек, зашел внутрь и закрыл его. Стараясь ничего не менять в порядке вещей, лишь чуть смещая их, он начал сооружать логово. Сдвинул несколько коробок, на них в качестве несущих балок положил старые горные лыжи, которые прикрыл другими коробками и чемоданом. Внутри образовалась небольшая, но где можно было улечься во весь рост, ниша. Туда он и забрался, задвинув вход старым телевизором и на всякий случай накрывшись каким-то старым одеялом.

Здесь ему предстояло провести день, а может, и не один!

Поэтому все свое он принес с собой — бутылку воды, резиновый мешок с завязкой, который мысленно обозвал «парашей», несколько плиток шоколада, который при максимальной калорийности дает минимальное количество «отходов».

Амбразуру в своем импровизированом доте он сделал, приподняв одну из черепиц так, чтобы образовалась небольшая, незаметная с земли щель. Против нее установил раскладной фотоштатив, на который поставил сорокакратную подзорную трубу. Против еще трех отверстий — веб-камеры, подсоединив их к ноутбуку. На голову нацепил наушники, которые принимали сигнал с микрофонов.

Ну что — все? Вроде — да… Жарковато, конечно, но тут уж ничего не попишешь — «кондишен» с собой на чердак не затащишь, придется терпеть!

Он припал глазом к окуляру подзорной трубы, поведя ею в стороны. Выдать себя предательскими бликами он не опасался, надев на объектив противосолнечную бленду.

Ну и что там видно?

Видна была стена противоположного дома. Нет, не того, где жил «объект», — совсем другого, стоящего против его дома. Потому что следить надлежало не за «объектом», а за подходами к его жилищу!

А как иначе? Это лишь дурак прет на рожон — умный действует подобно саперу, прежде обшаривая окружающую местность. По сантиметру. Дабы выявить возможные сюрпризы.

«Объект» что, его дело последнее, он как на ладони от него гадостей ждать не приходится, приходится от его охраны — явной и скрытой. Коли заранее их не вычислить, то в самый неподходящий момент они могут повылезти из своих нор и ударить в спину.

Ну так что — есть они или нет?..

Так сразу сказать невозможно, потому что телохранители — они ребята скромные и из своих убежищ лишний раз не высовываются. Увидеть их практически невозможно, но можно попробовать вычислить по косвенным признакам.

Например, по опущенным жалюзи и задернутым шторам.

Вон в той квартире…

И еще в той…

И той…

Все эти окошки надо взять под самое пристальное наблюдение. Люди редко живут с задернутыми наглухо окнами… А эти, кажется, живут…

Третий час наблюдения…

Жалюзи на одном из окон поползли вверх. В окне мелькнул силуэт молодой женщины. Совершенно обнаженной. Она быстро отшатнулась назад, в комнату, где мелькнул чей-то загорелый торс.

Ну-ка, ну-ка…

Два человека — мужчина и женщина — торопливо натягивали на себя одежду.

Ну тут все ясно — парочка занималась в послеобеденное время любовью, для чего и шторы задернули, враз задернули, значит, их любовь ворованная.

Если так, то скоро кто-то из них выйдет вон.

И точно — через несколько минут из подъезда вышел жгучий мужчина восточного типа, по всей видимости — турок. А белокурая, с внешностью стопроцентной арийки, дама прильнула к окну, быстро махнув ему.

Налицо был адюльтер. Причем межнациональный.

Еще через полчаса в подъезд вошел представительный немец, который скоро возник в том самом окне, где сбросил пиджак и поцеловал в щечку свою «гретхен».

Эх, дядя, знал бы ты, что здесь было с полчаса назад…

Эту квартиру можно вычеркивать. Филеры дам на конспиративные квартиры не таскают.

Что там в следующей?

Объектив подзорной трубы скользнул влево…

Жалюзи… Неподвижные…

Дальше…

Шторы…

Еще шторы…

Седьмой час наблюдения…

На экране ноутбука, на общем плане, идет человек. По улице.

Куда он идет?

Мимо идет…

Ну и пусть себе идет!

Одиннадцатый час…

Едет машина. Во двор не заворачивает, останавливается на улице. Из нее выбирается мужчина, серый, как мышка, и устремляется в подъезд. При этом машина его не ждет, а сразу уезжает.

Интересно.

Мужчина подходит к подъезду, открывает его своим ключом. Но что интересно, перед почтовым ящиком не останавливается, хотя, по идее, должен был, коли он жилец.

Вот его силуэт мелькает в узких окнах подъезда.

Второй этаж, третий…

Теперь — внимание!

Объектив подзорной трубы переместился с подъезда на зашторенные окна. Если он зайдет именно туда, то есть шанс, хоть и небольшой…

Ну?..

А ведь — точно!..

Чуть заметно дрогнули, качнулись жалюзи, будто сквознячком подуло, а ведь и подуло… Видно, кто-то открыл входную дверь, отчего по квартире загулял ветерок.

Открыл — закрыл, и вновь все замерло!

Ай-ай-ай!.. Недоработочка — им бы, как положено, при входе тамбур организовать, растянув перед дверью от потолкало пола полотнище плотной ткани — вошел, дверь за собой плотно затворил, после в полотнище молнию или липучку распустил и сквозь образовавшееся отверстие в комнату пролез. А они, видно, поленились. Вот и качнулись жалюзи!

У рыбаков это называется — поклевка!

Замерли жалюзи, но задернуты они неплотно, так, чтобы можно было смотреть на улицу через щели, самому оставаясь невидимым.

Неужели это они?..

Надо бы просмотреть запись.

На экране ноутбука появились та самая машина и тот самый мужчина. Дать увеличение…

Номер машины…

Теперь мужчина.

Фигура общим планом. Лицо в профиль…

А вот он оглянулся, открыв свое лицо. Фото — фас!

Сбросить изображение в специальную папку. Теперь, если он появится вновь, даже изменив внешность, его можно будет сравнить с прежним портретом.