Третье рождение Феникса - Наталья Солнцева Страница 24

- Как же он обходился?

- Иногда квартиру убирала его мама, Анастасия Юрьевна. Иногда он делал это сам, вероятно. Я не вникал в подробности его частной жизни: Феликс Лаврентьевич этого не приветствовал.

Смирнов достал сигареты, предложил собеседнику.

- Курите?

Тот сделал отрицательный жест рукой.

- А я закурю, с вашего разрешения. - Сыщик затянулся и выпустил изо рта облачко ароматного дыма. - Как давно Мартов отказался от услуг фирмы «Уют»?

- Около двух-трех месяцев назад, - сказал Гусев. - Точнее не скажу.

- Могли в квартире остаться отпечатки пальцев работницы «Уюта»?

- В принципе да. Но лишь кое-где, а не повсюду.

- Согласен. Вы уверены, что, кроме Анастасии Юрьевны и самого хозяина, квартиру никто больше не убирал?

- Нет, не уверен, - покачал головой начальник охраны. - Если такой факт имел место, то я просто не знаю о нем.

- Дайте мне координаты «Уюта», - попросил Всеслав.

Он решил на всякий случай поговорить с женщиной, которая работала у Мартова. Та могла что-то случайно увидеть, услышать. При таком тотальном отсутствии информации придется учитывать каждую мелочь.

- Ради бога! - улыбнулся Гусев, и его глазки спрятались в складке между надбровными дугами и полными щеками. - Хорошо, что я захватил с собой ежедневник!

Он открыл приличных размеров записную книжку в кожаном переплете, переписал данные на отдельный листок, вырвал его и протянул сыщику.

- Спасибо. И еще вопрос. Вы бывали в Марфине, на даче Феликса Лаврентьевича?

- В загородном доме? - уточнил Гусев. - Бывал. Мы изредка устраивали там пикники. Кстати, чаще всего пользовался этой так называемой дачей господин Михалин.

- А с какой целью строился дом?

Гусев пожал плечами.

- Для отдыха. Во всяком случае, о других его предназначениях мне не известно.

Поблагодарив начальника охраны фирмы «МиМ», Смирнов поехал разыскивать бывшую домработницу Мартова.

Дороги обледенели; от соли и песка лед и снег таяли, превращались в грязноватую кашу, веером летевшую из-под колес. Прохожие старались держаться подальше от края тротуаров.

«Уют» располагался на первом этаже многоэтажного здания в глубине заснеженного двора. На козырьке над входной дверью висели сосульки. В холле было сумрачно, но тепло. Усталая женщина-администратор сидела за столом, щелкая клавиатурой компьютера.

- Я хочу нанять приходящую домработницу, - сказал Всеслав, усаживаясь напротив. - Знакомый рекомендовал мне обратиться именно сюда.

- Вам не обязательно было приходить, - вежливо улыбнулась администраторша, худощавая молодая дама с короткой стрижкой. - Мы принимаем заказы на услуги по телефону. Но раз вы уже здесь…

- Мне не все равно, кого пускать в дом, - перебил ее Смирнов. - Я хочу иметь дело с проверенным человеком: той самой женщиной, которая работала у моего друга. Он был ею очень доволен.

- А как ее фамилия?

- Он не помнит, - развел руками сыщик. - Поэтому я и пришел. Надеюсь, вы сможете мне помочь.

- Постараюсь, - продолжала улыбаться стриженая дама. - У нас хороший учет. Назовите, пожалуйста, фамилию вашего друга.

- Мартов Феликс Лаврентьевич.

- Минуточку… - Она застучала клавишами, глядя на экран компьютера. - Кажется, есть. Да, он действительно пользовался услугами нашей фирмы.

Всеслав привстал, читая скупые строчки информации: у него было отличное зрение. У Мартова работала Нина Петровна Жукова, проживающая по адресу…

- К сожалению, Жукова уволилась, так что… извините, - с кислым выражением лица сказала дама. - Но мы подберем вам другую работницу.

- Спасибо, не надо! - изобразил разочарование Смирнов. - Раз она уволилась… В общем, я передумал.

Он вскочил и сердито зашагал к выходу. Администраторша что-то говорила ему вслед, впрочем, совершенно напрасно. Сыщик увидел адрес Нины Петровны, а больше ему ничего и не нужно было.

Костров. Год назад

После вечеринки у Зориной метель свирепствовала еще сутки. Костров утопал в сугробах. Старые ели стояли все в снегу; с них срывались и падали, рассыпаясь, пухлые белые комья. Ветви рябин гнулись от тяжести замерзших, заснеженных гроздьев.

Руслан Талеев засел за привезенные из краеведческого музея ксерокопии архивных материалов. Он никак не мог сосредоточиться, успокоить сумбур в мыслях. Под окном кричали синицы, расклевывая мерзлые рябиновые ягоды. С реки раздавались крики и смех детей, скатывающихся с горы на санях и лыжах.

Руслан встал, зашагал по комнате. От печки шло жаркое тепло, на стене, под темной иконой, горела лампадка. С кухни доносился запах кислого теста - хозяйка собиралась печь домашний хлеб. Такого вкусного хлеба, как в Кострове, Руслану еще пробовать не приходилось.

Как всегда, о чем бы он ни думал, его мысли перетекли к Маше. Ах, как она поразила его своим пением! Он даже забыл о ревности. Но каковы офицеры?! Настоящие петухи! И этот местный «олигарх» Герц, пускающий слюни при виде госпожи Симанской… он тоже готов был ввязаться в драку, если бы представился случай. Впрочем, его аргумент не кулаки, а деньги - «зеленые», от которых распух его кошелек.

Талеев сел за стол и уставился в бумаги. Строчки расплывались перед глазами. Так он не сделает того, за чем приехал… Два часа протекли без пользы.

Хозяйка позвала обедать. Она налила себе и гостю крепкой анисовой настойки, поставила на стол соленые грибы, моченые яблоки. От тарелок с мясными щами шел пар.

- Угощайтесь, Руслан Кириллович, - певуче произнесла она, подперев рукой щеку. - В Питере небось такого нету.

Талеев согласно кивнул, но ел без аппетита, только чтобы не обидеть хозяйку.

Послеобеденное время пролетело быстро. Уже в сумерках Руслан собрался, вышел на крыльцо. Хозяйка во дворе снимала с веревок негнущееся белье.

- Пойду на почту, - сказал он. - Надо позвонить, по работе. Потом в библиотеку забегу. В общем, вы ужинайте без меня.

Морозный воздух, синий от снежного блеска, пробуждал романтические чувства. Вот бы промчаться по зимней аллее в санях, запряженных тройкой рысаков, с колокольчиком! Да чтобы рядом сидела, прижавшись, Машенька…

Погруженный в мечты, он едва не налетел на старика, закутанного до бровей в шарф. Тот, пыхтя, вез на самодельных санках ребенка. Старик сердито посторонился, уступил дорогу.

Стемнело рано. Руслан знал, что Маша сегодня работает во вторую смену, допоздна. Он успеет управиться со своими делами и встретить ее у школьной калитки, проводить домой. Кто бы мог подумать, что в скучнейшем, заплесневелом Кострове прозябает такая женщина, как Мария Варламовна? Чего-чего, а этого господин Талеев вовсе не ожидал. Влюбиться? Вот глупость! И в кого? В провинциальную учительницу музыки?!