Над пропастью во лжи. - Светлана Успенская Страница 24

Маринка вошла в дом и озабоченно сморщила нос. Ощутимо пахло газом – колонка в углу сифонила уже давно, но ремонтировать ее было дорого, да и не на что. Мать не раз просила у Расула денег на ремонт, а тот не давал. Приходилось пошире открывать форточки в доме, не опасаясь местных поселковых воров. Они-то знали, что воровать в доме нечего, кроме старенького черно-белого телевизора и стоптанных тапок.

– Ишь ты, выступает как… Ну чисто пава! – комментировали ее явление на улице любопытные соседки. – Вот ей мать задаст…

Верка явилась с работы готовая к бою. Глаза ее с бешеной лисьей рыжинкой засверкали еще на дальних подступах к дому. На крыльцо она взошла уже изрядно заведенная.

– Ишь, шалава, намазалась вся! – заверещала она, вместо приветствия. Своего пронзительного ультразвукового голоса она не стеснялась, не стеснялась и соседских ушей: всякая мать имеет право воспитывать дочь и учить ее уму-разуму! – Только из дома, как сразу хвостом крутить! Я тебя за этим в город посылала?!

Маринка оторопела под градом несправедливых обвинений.

– Еще и копейки не заработала, а уже хахаля городского завела! – Мать стянула со стула тряпку и с размаху вытянула дочь по спине.

– Правильно! Молодец, Верка! – довольно кивали соседки, прислушиваясь к звукам семейного скандала. – Так ее, учи, учи!

«Игореша! Откуда она узнала про него?» – мелькнула в Маринкиной голове тревожная мысль. Она только закрывала голову руками от ударов, испуганно думая, что мать больше не пустит ее в город, запрет в доме, а потом отправит на станцию работать сцепщицей вагонов.;.

Вскоре Верка выдохлась и устало осела на стуле. И выдала своего информатора:

– Расул вчера в городе был, Аслан ему все рассказал! – Она вытерла полной рукой выступивший на лбу пот (погода после затяжных дождей стояла жаркая, душная, после обеда в воздухе сильно парило, как перед грозой) и уже более спокойно продолжала: – Ой, позор-то какой на старости лет!.. Ой, воспитала я доченьку… Только одной ногой из дома, а уже пошла шлындрать, подолом мести. – Она сдула нижней губой прилипшую ко лбу прядь и деловито осведомилась: – Деньги привезла? Сколько?

Увидев жидкую пачку в руках дочери, мать сначала нахмурилась, но потом лицо ее прояснело, и она живо схватила мятые купюры. Пересчитала. Задумалась. Спрятала деньги в вырез лифчика.

Больше в тот вечер она не дралась и не кричала. Только перед сном с видимым равнодушием спросила:

– Что за парень-то? Ах, студе-ент… – протянула разочарованно и насмешливо добавила: – В кармане небось мыши ход проели. Ни гроша, ни шиша, одна давалка хороша… И смотри мне, без ЗАГСа – ни-ни! Лучше потом развестись, чем по поселку недокруткой на всю жизнь прослыть. Позору не оберешься.

Младшая Ленка, застыв у косяка, с любопытством поглядывала на сестру. Мать заметила ее взгляд, мимоходом прижалась губами к лобику средней дочери в прозрачной сеточке трогательно голубых сосудов под кожей и с ворчливой лаской заметила:

– Вот еще невеста растет… Женишка мамке в дом приведет.

– Мам, дай десятку на жувачку, – пользуясь добрым расположением родительницы, заныла Ленка.

На, доченька, бери, – рассиропилась мать, застыла на стуле бесформенным кулем, разморенная жарой, уставшая от работы и от скандала, умиротворенная привезенными деньгами.

– Мам, – боязливо вымолвила Маринка, выйдя из ступора, – газом очень пахнет.

– Ну и пусть пахнет, – легкомысленно заметила мать. – Пахнет – это не воняет. Что, мне за свой счет ремонтировать? Государство обязано за этим следить. Вот пусть и следит.

Рано утром, в половине четвертого, Маринка поднялась, чтобы успеть на первую электричку. Все спали. Мать мирно похрапывала, уткнувшись лицом в подушку, Ленка звучно сопела носом, Валька нервно подергивался во сне под одеялом, как спящая собака, которой снится погоня за кошкой.

Наскоро перекусив, девушка зашла в комнату и в нерешительности застыла возле кровати. Мать сонно заворочалась, а потом затихла, звучно всхрапнув. Скрипнула дверца шкафа – девушка достала оттуда зимнее пальто, перекинула его через руку, бесшумно вынула зимние сапоги. Потом постояла задумчиво и все же решилась: наклонилась к ящику, достала деньги и, скрипнув половицей, быстро выбежала из дома.