Убийство Михоэлса - Виктор Левашов Страница 24

С Эйнштейном тоже смешно вышло. Ездили к нему на машине, еще до того, как Михоэлс ногу сломал. Когда прощались, он предупредил:

— Вас ждут крупные неприятности. Вы приехали ко мне в гости на автомобиле. Полисмен вас может спросить: на каком основании тратите бензин для удовольствия? Вы ему вот что отвечайте: никакого удовольствия вы от встречи со мной не получили. Сэкономите пять или десять долларов.

Такие вот лишения терпят американцы из-за войны.

От гулянья по Бродвею ноги загудели — длинный таки! Зашел в дорогой бар. Гулять так гулять. Кофе брать не стал, а на виски режим экономии не распространяется: хоть залейся. Устроился со стаканом за столиком, закурил американскую сигарету. «Казбек» лучше, конечно, но уж в Америке — так по-американски. Поль Робсон с пластинки поет под джаз. Тоже — френд. Пили у него дома, он пел для них — не пластинка, живьем. Сам играл на пианино и пел. Вот это жизнь!

В баре было сначала пустовато, потом вдруг подвалило народу. Да какого: мужчины во фраках, дамы в вечерних платьях с декольте. Пропускали у стойки по стакашке, смеялись. Фефер догадался: антракт в соседнем театре, вышли промочить горло.

Как нахлынули, так же минут через двадцать и испарились. Кончился антракт. Одна какая-то дама осталась. В сером узком костюме, в огромной белой шляпе, в белых перчатках по локоть. Настоящая леди. Отошла от стойки с коктейлем в руке, оглянулась, отыскивая свободный столик. Фефер поднялся, отодвинул для дамы стул:

— Плиз, миссис.

Она милостиво кивнула: «Сэнк ю». Села, как на трон. Вынула из сумочки золотой портсигар, извлекла из него длинную тонкую сигарету. Фефер изогнулся над столом, щелкнул зажигалкой. Хрен там. Еще раза три щелкнул. Фигу. А ведь пятьдесят центов отдал за нее! Вот бракоделы!

Дама усмехнулась, достала из сумочки свою зажигалку, тоже золотую, прикурила. Фефер от стыда готов был сквозь пол провалиться. Она взглянула на него, снова усмехнулась и неожиданно произнесла на чистейшем русском:

— Все в порядке, Зорин. Не красней. Говно — оно и в Америке говно.

Фефер оцепенел.

— Все в порядке, — повторила она. — Тебе от Хейфеца большой привет.

Он шумно перевел дыхание:

— Черт! А я уж подумал…

— Потом будешь думать. Положи отчет под сумочку.

— Но… у меня его нет. Я…

— Где он?

Он объяснил, от волнения многословно. Она на миг задумалась, кивнула:

— Допивай и поехали.

Возле бара ее ждала машина — открытый спортивный «форд». Видно, не боялась, что оштрафуют за езду для удовольствия.

Через десять минут «форд» остановился у почты. К счастью, она была еще открыта. Конверт ему выдали даже без паспорта, по квитанции. Дама повертела его в руках и небрежно сунула в ящик для перчаток. Отметила:

— Молодец, хорошо придумал.

— Как вас зовут? — осмелился спросить он.

— Лиза.

«Форд» умчался, оставив Фефера на краю тротуара.

Он еще раз облегченно вздохнул и отправился в отель. Что-то расхотелось ему развлекаться в Нью-Йорке. Хорошо, что все обошлось.

И на том спасибо.

Он бы не думал так, если бы был опытней и внимательней. Он заметил бы, что едва «форд» тронулся с места, как за ним скользнул серый закрытый «додж». В машине были два молодых человека. Одного из них Фефер мог бы заметить в толпе, когда гулял по Бродвею. Второй вел его от гостиницы. Когда Фефер вышел из почты, он зашел к менеджеру, предъявил удостоверение ФБР и изъял конверт, отправленный Фефером до востребования самому себе. Через час конверт был возвращен на почту.

«Додж» проследовал за открытым «фордом» с дамой в белой шляпе до ворот советского генерального консульства. Молодые люди остановились поодаль, посмотрели, как автомобиль въехал во двор консульства, и вернулись в Бруклин, где располагалось одно из подразделений ФБР. Часа два они сидели в картотеке, перелистывая альбомы с фотоснимками. Их поиски увенчались успехом. На одном из снимков они узнали даму из «форда». Это была жена старшего советника консульства Зоя Зарубина.

Но всего этого Фефер не знал. Поэтому спал спокойно.

Утром делегация Еврейского антифашистского комитета СССР вылетела в Мехико.