Рукопись Ченселора - Роберт Ладлэм Страница 24

– И за что же вы отвечали?

– За досье. За его собственные секретные досье. Я выполнял функции курьера. Ла-Йолла – не просто местечко на Тихоокеанском побережье…

– Все это выглядит загадочным и совершенно непонятным. Светловолосый мужчина остановился:

– Так оно будет и в дальнейшем. Всю остальную информацию вам придется искать в другом месте.

– Вы, однако, чересчур самонадеянны. Почему вы думаете, что я стану ее искать?

– Вам захочется понять, отчего это вдруг я вышел в отставку. Никто так и не уяснил, в чем дело, настолько все выглядело нелогично. Уйдя из ФБР, я получил минимальную пенсию без какой-либо надбавки. А останься я там, мог бы стать помощником, даже заместителем директора бюро. Лонгворт снова зашагал по пляжу. Несмотря на беспокоившую его боль в ноге, Питер старался не отставать,

– Ну, хорошо. Так почему же вы вышли в отставку? Почему вы нигде не работаете?

– Все дело в том, что я не выходил в отставку. Меня просто перевели в другое правительственное ведомство и дали при этом определенные гарантии. В настоящее время я нахожусь на службе в госдепартаменте, но сведений об этом вы не найдете ни в каком личном деле. Направлен на работу за рубеж, в тихоокеанский регион, за шесть тысяч миль от Вашингтона… Если бы я остался в столице, меня бы наверняка убили.

– Ладно, подождите,– остановил его Ченселор. – Я, черт побери, уловил, к чему вы клоните, и меня уже тошнит от этих шпионских вывертов. Вы хотите сказать, что Джон Эдгар Гувер был убит. Это его вы имели в виду, когда говорили о "могущественном человеке".

– Вот теперь вы собрали из кусочков цельную картину,– подытожил бывший агент.

– Все довольно логично, но я в это не верю. Нелепость какая-то

– Я не говорил, что у меня есть доказательства.

– Надеюсь, что у вас их нет, потому что вся эта история кажется просто абсурдной. Гувер был старым человеком, и у него болело сердце.

– Может быть, и так, а может быть, и нет. По-моему, никто никогда не видел его историю болезни. Результаты анализов, все медицинские заключения направлялись прямо к нему. Не позволялось делать никаких копий. Гувер имел возможность обеспечить строгое соблюдение этих правил. Вскрытия тоже не производили.

– Ему было за семьдесят, – недовольно покачал головой Питер. – У вас чертовски богатое воображение.

– А разве все ваши романы не плод воображения? Ведь когда вы начинаете работать над книгой, у вас лишь общая концепция, идея.

– Допустим, но я пишу только о том, что могло произойти, хотя бы теоретически Для того чтобы получился роман, я описываю в нем события в своей .a-."% реальные или такие, которые могли быть реальными. – Если под реальностью вы имеете в виду факты, то несколько фактов у вас уже есть.

– Назовите их.

– Во-первых, я сам. В марте в контакт со мной вошла группа лиц. Никаких имен я вам не сообщу, скажу только, что это очень влиятельные люди, занимающие высшие посты в госдепартаменте. Они сумели организовать мой перевод из ФБР в госдепартамент. Гувер никогда бы ничего подобного не допустил. Даже я не знаю, как им это удалось. Их интересовала информация, собранная Гувером на тысячи лиц. Особые досье.

– Это были те самые люди, которые дали вам гарантии?

– Да, они. Я не совсем уверен, но мне кажется, что одного из них я знаю. Могу назвать вам его имя.– Лонгворт замолчал. Как и вчера, он колебался. Но, несмотря на это, у него был вид человека, уверенного в том, что его дело не терпит отлагательств.

– Ну, продолжайте,– нетерпеливо поторопил его Ченселор.

– Вы дали слово, что никогда не назовете мое имя.

– Проклятие, дал, дал! Если уж быть откровенным, то после того, как мы через несколько минут распрощаемся, я никогда о вас больше не вспомню.

– Вам что-нибудь говорит имя Даниел Сазерленд? Лицо Питера вытянулось от удивления. Даниел Сазерленд был гигантом в буквальном и переносном смысле слова. Профессиональные успехи этого негра огромного роста вполне соответствовали его физическим данным. Выходец из Алабамы, этот человек за полвека поднялся на самую вершину юридической иерархии. Он дважды отклонял предложение президента назначить его членом Верховного суда, предпочитая более активную деятельность практикующего юриста.

– Судья?

– Да.

– Конечно, знаю. Кто же его не знает? Почему вы думаете, что он принадлежит к той группе лиц, которая вошла с вами в контакт?

– Я видел запрос госдепартамента обо мне, и там стояло его имя. Я не должен был этого знать, но так получилось. Задайте ему вопрос: правда ли, что существовала группа лиц, которых беспокоила деятельность Гувера в последние два года? Не воспользоваться таким предложением было просто немыслимо. О Сазерленде ходили легенды. Теперь Питер воспринимал Алана Лонгворта гораздо серьезнее, чем несколько секунд назад.

– Быть может, я сделаю это. Какие у вас еще факты?

– Из тех, которые действительно заслуживают внимания, пожалуй, только один этот. Остальные по сравнению с ним – второстепенные. Правда, есть еще один человек – генерал Брюс Макэндрю.

– Кто он?

– До недавнего времени Макэндрю занимал очень высокий пост в Пентагоне. Он достиг всего, к чему стремятся военные. Ему достаточно было кивнуть в знак согласия, и должность председателя комитета начальников штабов была бы за ним. И вот неожиданно для всех он отказывается и от генеральской формы, и от карьеры, и от комитета – от всего на свете.

– Это очень похоже на то, что случилось с вами. Там, конечно, масштабы побольше.

– Отнюдь, совершенно не похоже, – возразил Лонгворт. – Я располагаю информацией о Макэндрю. Больше двадцати лет назад с ним что-то произошло. Правда, никто точно не знает, что именно, или знают, но не говорят. Во всяком случае, что-то весьма серьезное, потому что сочли необходимым изъять информацию об этом из его личного дела. Помню только, что вся эта история продолжалась восемь месяцев не то в 1950, не то в 1951 году, Вы говорили, что в основе ваших романов всегда лежат действительные, невымышленные события. Так вот то, что случилось с Макэндрю, видимо, каким-то образом связано с фактом, который для вас, Ченселор, должен стать первостепенным и который меня просто пугает.

– О чем вы?

– Я говорю о личных досье Гувера. Среди них, возможно, хранилось и досье на Макэндрю. А всего их было более трех тысяч. Прямо-таки страна наизнанку. Сведения о людях, занимающих руководящее положение в правительстве, в промышленности, в университетах, в армии. После смерти Гувера ходило много разных слухов о судьбе этих папок. Не верьте ни одному из них. На самом деле они исчезли. Кто-то их выкрал и теперь использует в своих личных целях. – Какие досье? Вы с ума сошли! – воскликнул Ченселор, в изумлении уставившись на Лонгворта.

– Подумайте обо всем, что я вам сказал. Лично я считаю, что Гувера убил тот, кто хотел завладеть его досье. Вы проверили меня и убедились, что я серьезный человек. Я сообщил вам имена двух конкретных людей, с которыми вы можете переговорить. Мне все равно, о чем вы будете беседовать с Макэндрю, но вы дали слово, что ничего не скажете обо мне судье. Лично мне от вас ничего не надо. Я хочу только одного: чтобы вы как следует подумали обо всем, что я вам сообщил. Подумайте и о возможностях, которые открываются для вас в связи со всей этой историей. Не прощаясь, Лонгворт внезапно повернулся к Питеру спиной и быстро зашагал по пляжу. Стоя под дождем, ошеломленный Ченселор растерянно смотрел на быстро удалявшегося в сторону дороги бывшего агента ФБР.