Смерть и фокусник - Том Мид Страница 24

Улыбаясь и вежливо покачивая головой, они проводили его на улицу. Он слегка вздрогнул и плотнее закутался в плащ.

* * *

Было почти время обеда, когда инспектор Флинт нанес второй визит в «Черную свинью» в Патни. Он застал Джозефа Спектора на привычном месте у окна, и на этот раз тот возился с золотым совереном – естественно, поддельным. Он вертел его в своих шишковатых пальцах с поразительной ловкостью. Настолько, что Флинт на мгновение остановился, чтобы понаблюдать за ним и не прерывать демонстрацию.

Затем, улыбнувшись, Спектор сунул монету в карман.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – сказал он.

– У меня есть новости, – заговорил Флинт.

– У меня тоже.

– Я первый. Алиби Уивера разбито вдребезги. Он утверждает, что пережил одну из своих «диссоциативных фуг» во время ужина с издателем. Издатель говорит, что тот выскочил из ресторана, словно в трансе.

Спектор задумчиво грыз ноготь большого пальца:

– Да, я так и подумал.

– Что вы имеете в виду? Да это разваливает все дело! Если Уивер не может доказать, где он был, он легко мог отправиться в Доллис-Хилл, с фугой или без нее.

– Да… но как он попал в кабинет? Флинт открыл рот и снова его закрыл. – Я думаю, пришло время, – продолжил Спектор, – разобраться с проблемой запертой комнаты.

– А что насчет Уивера?

– Уивер подождет. Если он даже не смог придумать внятное алиби, мне трудно поверить, что он мог организовать гениальное исчезновение из комнаты, которая была закрыта изнутри.

Флинт тихо вздохнул:

– Возможно, вы в чем-то правы.

Спектор начал свой рассказ:

– Итак, наш общий друг мистер Джон Диксон Карр провел довольно полное исследование проблемы запертой комнаты в своей книге «Человек-призрак». Сегодня утром я воспользовался возможностью – а также кратким визитом к Бенджамину Тизелу, – чтобы перечитать соответствующий раздел. В нем Карр предлагает нам семь лазеек. Давайте посмотрим…

Во-первых, смерть от несчастного случая. Иными словами: что, если Ансельм Рис перерезал себе горло по неосторожности? Возможно, его рука соскользнула с ножа для писем, когда он просматривал дневную почту. Маловероятно, но не невозможно при соответствующих обстоятельствах. Тем не менее, я думаю, мы можем отбросить эту версию, не так ли?

Во-вторых, жертву могут склонить к самоубийству с помощью какого-то наркотика. Или гипноза. Хотя я не хочу полностью исключать эту возможность, и, конечно, у вас еще нет отчета о вскрытии тела доктора Риса, я думаю, мы можем с уверенностью сказать, что решение лежит в иной плоскости.

В-третьих, что, если в комнате используется какая-то механическая ловушка? Например, лезвие бритвы на пружине. После всестороннего обыска комнаты мы знаем, что можем это исключить. Там нет никаких уловок или скрытых панелей.

В-четвертых, самоубийство, подстроенное так, чтобы выглядеть как убийство. Это решение, предложенное Лидией Рис, поэтому я не буду останавливаться на нем здесь.

В-пятых, убийца выдает себя за жертву после того, как убил ее, создавая путаницу относительно времени смерти. Это возможно, ведь Олив Тернер слышала доктора через дверь после того, как его посетитель покинул дом. Она его не видела. И поэтому возможно, что голос, который она слышала, на самом деле принадлежал убийце. Но это не поможет нам установить личность убийцы или посетителя, а также объяснить, как убийца смог бесследно покинуть комнату.

В-шестых, убийца мог напасть на жертву, не заходя в комнату. Р. Остин Фриман и его доктор Торндайк ^[4] рассмотрели интересный пример такого стечения обстоятельств. Но я не вижу, как это можно применить к делу Риса. Разве что у убийцы был какой-то лук и стрелы, к которым могло быть прикреплено лезвие?

Седьмое – и последнее: жертва еще жива в тот момент, когда ее обнаруживают. Она просто выглядит мертвой. Ее вырубили или накачали наркотиками. Уже после обнаружения ее убивают. Опять же в нашем случае это невозможно. Рис был наполовину обезглавлен, и поэтому не было никаких сомнений в том, что при обнаружении он наверняка был мертв. Таковы критерии запертой комнаты, изложенные в книге мистера Карра.

– И что же нам остается? – спросил Флинт. Он понятия не имел, кто такой этот Карр, но парень звучал как подходящий подозреваемый в этом грязном деле.

– Пища для размышлений, вот и все, – ответил Спектор. – Нам нужно быть методичными. Насколько я могу судить, есть еще две проблемы, которые нам нужно решить, прежде чем мы продвинемся вперед в разрешении загадки запертой комнаты.

– Всего две?

Спектор кивнул:

– Первая – это проблема абсолютного алиби. Не существует абсолютного алиби, хотя некоторые из наших ключевых игроков довольно близки к нему. Мы знаем, что Флойд Стенхаус был у себя в квартире. Откуда мы это знаем? Потому что персонал может подтвердить, что он не выходил из нее. Еще есть такая мелочь, как телефонный звонок, который он совершил в кабинет доктора прямо перед убийством. Это подтверждается телефонной станцией и фрагментами разговора, который Олив Тернер слышала через дверь.

– Кто следующий? Делла Куксон. Множество свидетелей уверяют нас, что она, несомненно, присутствовала на представлении «Мисс Смерти», а также что оттуда она отправилась на вечеринку к Бенджамину Тизелу, на которой я тоже присутствовал. Есть еще маленький вопрос об украденной картине, который мы обсудим отдельно. Мы знаем, что она ушла с вечеринки около одиннадцати тридцати в состоянии некоторого расстройства. Мы также можем предположить, что оттуда она направилась прямо к дому доктора. Через пятнадцать минут она подъехала к парадной двери дома Рисов, после чего ее приняла Олив Тернер. Это оставляет ей мало времени, чтобы войти в дом и выйти оттуда, совершив ужасное убийство и не оставив ни малейшего следа крови на своем шелковом коктейльном платье.

Наш третий подозреваемый – Лидия Рис. Мы знаем, что она ездила на ужин в «Савой», а оттуда в клуб «Пальмира». Откуда мы это знаем? Потому что Маркус Боуман сказал нам об этом.

Точно так же она обеспечивает его алиби. Но не только это – у нас также есть свидетельства персонала «Савоя», такси, которое доставило пару в «Пальмиру», а также нескольких официанток клуба. Я с опаской отношусь к парам, у которых взаимное алиби, но, возможно, мы можем принять их невиновность как данность, основываясь на свидетельствах очевидцев и на том факте, что и «Савой», и клуб «Пальмира» находятся в нескольких милях от дома Риса.

Итак: мы подошли к Клоду Уиверу, романисту, известному своими диссоциативными фугами. Хотя он очень старался, ему не удалось дать надежное алиби. Издатель не желает его подтверждать, а жена не в состоянии это сделать. Это приводит нас к, казалось бы, неизбежному выводу: только Уивер мог убить Ансельма Риса. Улики сугубо косвенные: ничто не указывает на вражду между ними двумя. Есть только тот факт, что Уивер не может объяснить, где он находился в ночь убийства. Но если он действительно это сделал и учтите, я говорю «если», то это оставляет нам еще одну, казалось бы, неразрешимую загадку. А именно: как он смог войти в дом и выйти из него незамеченным?