Без единого свидетеля - Элизабет Джордж Страница 24

Бабуля молчала. Выглядела она убитой. В руке она сжимала белый платочек, вышитый по краям сиреневыми кроликами. Ее взгляд застыл на фотографии внука, где тот был одет будто для костюмированной вечеринки — губная помада, прическа «ирокез», зеленые колготки, куртка в стиле Робин Гуда и ботинки «Док Мартенс». Во время беседы с полицейскими старушка лишь изредка прикладывала платок к глазам, промокая набегающие слезы.

Барбара рассказала родственницам Киммо Торна, что полиция делает все возможное для обнаружения убийцы подростка. И если мисс и миссис Торн расскажут все, что помнят про последний день из жизни Киммо, то окажут следствию неоценимую помощь.

Закончив тираду, Барбара, хоть и с опозданием, поняла, что автоматически взяла на себя роль, ранее принадлежавшую ей, но которую судьба теперь передала в руки Нкаты. Она досадливо поморщилась и бросила короткий взгляд на Нкату. В ответ он поднял руку: телеграфировал, что все в порядке, и это движение, отметила Барбара, как две капли воды повторяло жест, который при подобных обстоятельствах не раз ей доводилось видеть в исполнении Линли. Она раскрыла блокнот и взяла ручку.

Тетя Сэл со всей серьезностью отнеслась к просьбе полицейских. Она начала с того, что утром Киммо проснулся, оделся как обычно…

— Леггинсы, сапоги, свободный такой свитер, повязал на пояс толстый бразильский шарф — тот самый, что папа с мамой прислали ему на Рождество, ты ведь помнишь, мамуля? — и наложил макияж. На завтрак он поел кукурузные хлопья и чай, а потом отправился в школу.

Барбара и Нката переглянулись. Рассказы о необычном мальчике и странные наряды, в которых он был запечатлен на фотографиях, стоящих на кофейном столике, театр «Глобус» в двух шагах от дома — из всего этого сам собой напрашивался следующий вопрос. И Нката спросил, не занимался ли Киммо на театральных курсах. Не ходил ли в школу актерского мастерства, например?

О, их Киммо просто создан был для театра, и тут не может быть никаких «но», ответила тетя Сэл. Нет, на курсы при «Глобусе» или на какие-нибудь другие занятия он не ходил. Как выяснилось, описанный теткой наряд мальчика был его повседневной одеждой: он выходил на улицу только в таком виде. Да и по дому он тоже так ходил, раз уж на то пошло. Отложив на время тему одежды, Барбара спросила:

— Значит, и косметикой он пользовался регулярно?

Пожилые женщины согласно кивнули, и она мысленно поставила крест на одной из предварительных теорий, что убийца сам купил косметику и размазал ее по лицу последней жертвы. Однако было крайне маловероятно, что Киммо Торн ходил в школу раскрашенный как кукла. Наверняка его неподобающий вид вызвал бы неодобрение учителей и те сообщили бы о поведении ученика его бабушке и тете. Но, не высказывая сомнений, Барбара поинтересовалась у женщин, в обычное ли время Киммо вернулся из школы в день смерти.

Они сказали, что да, он вернулся к шести часам, как обычно, и они все вместе поужинали — тоже как обычно. Бабуля пожарила мясо, хотя, надо сказать, Киммо не очень-то его любил, потому что следил за фигурой. После ужина тетя Сэл мыла посуду, а Киммо помогал ей — вытирал полотенцем столовые приборы и фарфор.

— Он был точно такой, как всегда, — говорила тетя Сэл. — Болтал, рассказывал всякие истории, так что я смеялась до слез. Он был мастер рассказывать. Да он из чего угодно мог устроить целый спектакль и сыграть его в одиночку от начала до конца. А уж петь и танцевать… Наш мальчик мог показывать их прямо как волшебник.

— Показывать? — переспросил Нката.

— Джуди Гарланд. Лайзу. Барбру. Дитрих. Даже Кэрол Ченнинг, когда парик надевал. А еще он работал над Сарой Брайтман, — добавила тетя Сэл, — только верхние ноты ему не давались и никак не получались руки. Но он бы сумел, обязательно сумел бы, упокой господи его душу, только вот теперь…

В конце концов тетя Сэл не выдержала. Она начала всхлипывать, и вскоре ее рассказ оборвался, потому что она не могла вымолвить ни слова, убитая горем. Барбара посмотрела на Нкату — убедиться, что он оценивает ситуацию в этой маленькой семье так же, как она: как бы странно ни выглядел и вел себя Киммо Торн, для бабушки и тетушки он был солнцем в окошке.

Бабуля взяла в ладони руку дочери и вложила в нее платочек с кроликами. Дальнейший рассказ повела она.

После ужина он показал им Марлен Дитрих. «Снова влюбляясь». Фрак, чулки в сеточку, каблуки, цилиндр… Даже платиновые волосы, с небольшой такой волной. Все изобразил идеально, до последней детали, наш Киммо. И потом, после спектакля, он ушел.

— Во сколько это было? — спросила Барбара.

Бабуля взглянула на электрические часы, стоящие на телевизоре, и неуверенно предположила:

— В половине десятого? А, Сэлли?

Тетя Сэл утерла глаза.

— Да, примерно в это время.

— Куда он собирался?

Они не знали. Но он сказал, что будет с Блинкером.

— С Блинкером? — повторила Барбара, желая убедиться, что правильно расслышала.

Да, с Блинкером, подтвердили женщины. Фамилии этого мальчика они не знают (значит, Блинкер мужского пола и относится к человеческому роду, заключила Барбара), но зато точно знают, что именно он, Блинкер, и является причиной, из-за которой у их Киммо были неприятности.

Слово «неприятности» немедленно привлекло внимание Барбары, и она доверила Нкате проработать это направление.

— Какого рода неприятности?

Ничего серьезного, разумеется, заверила тетя Сэл. И Киммо никогда не был инициатором. Все дело в том, что проклятый Блинкер («Прости, мамулечка», — торопливо добавила тетя Сэл) передал что-то Киммо, а Киммо куда-то это пристроил; его на этом поймали и обвинили в сбыте краденого.

— Но во всем виноват был только Блинкер, — настаивала тетя Сэл. — Наш Киммо никогда бы ничего такого не сотворил.

Это еще предстоит уточнить, думала Барбара. Она спросила, могут ли Торны подсказать, как найти пресловутого Блинкера.

Его телефонного номера у них нет, зато они отлично представляют, где он живет. Они уверены, что найти его будет нетрудно в любой день, если начать поиски с утра пораньше, потому что про него они точно знают одно — что он целыми ночами болтается где-то в районе Лестер-сквер и потом спит до обеда. Ютится он на диване в доме своей сестры, которая живет с мужем в Киплинг-истейт, что неподалеку от Бермондси-сквер. Имени сестры тетя Сэл, конечно, не знала, как и не имела понятия о том, как назвали Блинкера при рождении; но она полагала, что если полицейские походят по округе с вопросом, где можно найти Блинкера, то кто-нибудь обязательно подскажет. Блинкер из тех людей, которые умудряются прославиться, к сожалению, не добрыми делами.

Барбара попросила разрешения осмотреть вещи Киммо. Тетя Сэл отвела их с Нкатой в комнату племянника. В небольшом помещении теснились кровать, туалетный столик, шкаф, комод, телевизор и музыкальный центр. На туалетном столике красовался такой ассортимент косметики, которому позавидовал бы сам Бой Джордж. Верхняя крышка комода была заставлена подставками с париками; Барбара пересчитала их — пять штук. А на стенах висели десятки профессионально сделанных портретов, служивших Киммо источниками вдохновения. Судя по снимкам — от Эдит Пиаф до Мадонны, — мальчик обладал весьма эклектичным вкусом.