Последнее дело Пуаро - Агата Кристи Страница 23

1

Я заговорил об этом с Пуаро на следующий день. Лицо его приэтом просветлело, он одобрительно закивал голевой.

— Прекрасно, Гастингс. Мне было интересно, заметите ли высходство. Я не хотел подсказывать. Надеюсь, вы понимаете.

— Значит, я прав. Это очередное дело Икса?

— Вне всякого сомнения.

— Но почему, Пуаро? Где мотив?

— Неужели вы не понимаете? — Пуаро покачал головой. —Неужели никаких мыслей? Сам то я знаю, — медленно добавил он.

— Это как-то связано с другими преступлениями?

— Думаю, да.

— Ну, тогда… — Я едва сдерживал нетерпение.

— Нет, Гастингс.

— Но я должен знать!

— Лучше не стоит.

— Почему?

— Попробуйте понять это без всяких объяснений.

— Вы — неисправимы, — заметил я. — Искалечены артритом,беспомощны, и всё же пытаетесь вести игру в одиночку.

— Вы не правы, Гастингс. Вы в этой игре занимаетезначительное место. Вы — мои глаза и уши. Я только отказываюсь дать ваминформацию, которая может быть опасной.

— Для меня?

— Для убийцы.

— Вы хотите, — медленно произнёс я, — чтобы преступник дажене подозревал, что идут по его следу. Так? Или же вы думаете, что я не смогу осебе позаботиться?

— Гастингс, вы должны понять, по крайней мере, следующее:человек, который убил хоть раз, будет убивать снова, снова и снова.

— В любом случае, — мрачно заметил я, — в этот раз не былоубийства. По крайней мере, одна пуля улетела в сторону.

— Да, повезло, очень повезло. Как я уже говорил вам, такойисход трудно предвидеть.

Он вздохнул. На лице его было беспокойство.

Я тихо удалился, с печалью думая о том, насколько ослабелПуаро. Ум его был по-прежнему острым, но сам он уже был больным и уставшим человеком.

Пуаро попросил меня даже не пытаться установить личностьИкса, но я был твёрдо убеждён, что знаю его. Только один человек в Стайлзепоразил меня своей злобностью. Простой вопрос и всё станет ясно, даже еслиответ будет отрицательный.

После завтрака я столкнулся с Джудит.

— Где ты была вчера вечером, после того как я встретил тебяс майором Аллертоном?

Плохо то, что, когда мы интересуемся чем-то одним, мызачастую забываем обо всем другом. Я был ужасно удивлён, когда Джудитнабросилась на меня.

— Это тебя вообще не касается, папа.

— Я ведь... только спросил.

— Да? А зачем? Что ты всё время лезешь с вопросами? Что яделала? Куда ходила? С кем была? Это просто невыносимо.

Самое смешное в том, что на этот раз я не спрашивал, где онабыла. Меня интересовал только Аллертон.

— Не понимаю, Джудит, почему я не имею права задавать тебесамые обыкновенные вопросы? — Я попытался её успокоить.

— Я не знаю, зачем тебе это нужно.

— Мне просто стало интересно, почему никто из вас.., э.., незнал о том, что произошло.

— Ты говоришь о выстреле? Ну, если тебя это так интересует,я ходила в деревню за почтовыми марками.

— А разве Аллертон не был с тобой?

— Нет, нет, — произнесла она в бешенстве. — Мы столкнулись усамого дома, а через пару минут увидели тебя. Надеюсь, теперь ты доволен. Хочу,однако, сказать, что если бы я даже провела с Аллертоном весь день, это не твоёдело. Мне двадцать один год, я сама зарабатываю себе на жизнь и имею правопроводить время так, как считаю нужным.

— Безусловно, — быстро произнёс я, стараясь ослабить еёвозмущение.

— Рада, что ты согласен со мной, — Джудит, казалось,успокоилась. Она немного улыбнулась. — Отец, дорогой, не будь таким. Ты жезнаешь, что это меня бесит. Если бы ты не был так любопытен…

— Обещаю в будущем не делать этого. В этот момент к намподошёл Фрэнклин.

— Привет, Джудит. Пойдёмте. Мы опаздываем. Движения его былирезкими, манеры едва ли можно было назвать учтивыми. Я знал, что у него сДжудит была назначена встреча и, поскольку доктор платил ей, он имел правоотдавать приказы. Тем не менее, я не понимал, почему нельзя вести себявежливее. Его манеры вряд ли кто-нибудь назвал бы изящными, но по отношению кбольшинству людей, надо сказать, он вед себя довольно сдержанно и корректно.Его отношение к Джудит, особенно в последнее время, стало резким и необычайнокатегоричным. Во время разговора он почти не смотрел на неё, просто отдавалприказы. Джудит это никогда не задевало. Меня это, однако, возмущало. И тут мнепришло в голову, что поведение Фрэнклина сильно контрастирует с утончённымиманерами Аллертона. Джон, без сомнения, был намного лучше Аллертона.

Фрэнклин зашагал по направлению к своей лаборатории. Походкавразвалку, угловатая фигура, худощавое скуластое лицо, рыжие волосы, веснушки!Уродливый, неприятный мужчина! Никаких явных достоинств! Конечно, у него ясный,здравый ум, но женщин редко привлекает только это. Я, к сожалению, отметил длясебя, что Джудит из-за своей работы, фактически никогда не бывает в мужскомобществе. У неё нет реальной возможности оценить других мужчин. По сравнению сгрубостью и непривлекательностью Фрэнклина очарование и любезность Аллертонаособенно выделялись.

А что, если Джудит серьёзно влюбится в него? Только чтопроявленная ею раздражительность — плохой признак. Аллертон, как мне былоизвестно, не только плохой человек, но, может быть, даже.., сам мистер Икс?

Он, между прочим, мог им быть. Ведь во время выстрела его небыло с Джудит.

Но каков мотив всех этих бессмысленных, на первый взгляд,преступлений? Я чувствовал, что Аллертон — отнюдь не сумасшедший. Он в здравом,абсолютно здравом уме, но он — человек без всяких принципов. И вот Джудит — мояДжудит — чересчур часто встречается с ним.