Последний соблазн - Вэл Макдермид Страница 23

Петра вошла в комнату для сотрудников изолятора временного содержания. Здесь было так же уныло, как во всех подобных местах. Тюлевые занавески несколько затеняли решетки на трех окнах, но уже давно пожелтели от выкуренных тут второсортных сигарет, а стены и пол были такими же серыми, как во всем здании. Здешний персонал попытался как-то оживить помещение с помощью почтовых открыток, постеров и фотографий домашних животных. Несколько чахлых цветков стоически сражались за жизнь в отсутствие солнечного света. Однако из-за них комната казалась еще более унылой.

Здесь никого не было, кроме женщины-полицейского, которая ставила пластиковый ящик с личными вещами арестованной на одну из полок. Она обернулась, когда Петра облокотилась о стойку и кашлянула.

— Петра Беккер из криминальной разведки. Мне надо увидеться с Марлен Кребс. Она ведь еще у вас, верно?

Женщина кивнула:

— Через пару часов она предстанет перед судьей, и потом ее переведут, насколько мне известно. Есть время подождать?

— Мне нужно срочно. Могу я воспользоваться адвокатской комнатой?

Сотрудница выглядела растерянной.

— Поговорите с боссом. Он в кабинете сбора донесений.

— Это в конце тюремного корпуса?

— Да, прямо за комнатой, где снимают отпечатки пальцев. Оставьте оружие.

Петра вынула пистолет из кобуры и заперла его в сейфе для полицейских, после чего направилась в сторону тюремного корпуса, бросив взгляд на электронную систему тревоги, которую полицейские язвительно называли пультом «обслуживания номеров». Ни одна из лампочек не горела, потому что заключенные вели себя пристойно и не сводили с ума здешних полицейских бесконечными вызовами.

Тюремный корпус оказался на удивление современным и чистым. Вместо обычного линолеума тут пол и стены были выложены красной керамической плиткой. Почти все двери были заперты, следовательно, в камерах находились люди. Но несколько дверей оставались открытыми. За ними виднелись маленькие камеры с кроватью и прямоугольной дырой в полу на тот случай, если заключенные, ленясь ходить в сопровождении охранника в туалет, захотят справлять нужду в камере. Такую ошибку многие из них допускали лишь однажды, потому что обязанность приводить камеру в порядок возлагалась на ее обитателей.

Интересно, в какой камере Марлен Кребс и как она чувствует себя в своем новом положении? Хорошо бы она чувствовала себя плохо. Тогда Петре придется намного легче.

Начальника смены она отыскала за компьютером. Она объяснила, зачем пришла, и он попросил ее подождать, пока организует допрос.

— Ей у нас не место, — проворчал он. — Ее должны были сразу препроводить в тюрьму, но так как все произошло у наших дверей, нам приказали держать ее тут.

— Всего двадцать четыре часа. Это максимум, — заметила Петра.

— И двадцать три слишком много для меня. Она все время ноет. То ей подавай адвоката, то веди ее в туалет, то ей хочется пить. Кажется, она думает, что попала в отель, а не в изолятор. Ведет себя так, словно мы должны обращаться с ней как с героиней, а не как с преступницей. — Он встал и направился к двери. — Через несколько минут я пришлю кого-нибудь за вами. А пока взгляните на документы — вон там на подносе.

Большим пальцем он указал на высокую стопку документов.

Свое слово он сдержал. Спустя десять минут Петра уже находилась в адвокатской комнате и смотрела на сидевшую по другую сторону привинченного к полу стола Марлен Кребс, которой можно было дать и тридцать, и сорок лет, хотя из документов Петра уже знала, что ей всего лишь двадцать восемь лет. Волосы, выкрашенные в раздражающе черный цвет, она не причесала после ночи, проведенной в камере. Косметика на лице размазалась — и по той же причине. У Кребс было опухшее лицо и руки много пьющей женщины, да и белки ее светло-зеленых глаз уже покрылись желтоватым налетом. Однако заметная сонная чувственность выдавала в ней женщину, которая нравится мужчинам и знает об этом.

— Марлен, меня зовут Петра Беккер. Я из криминальной разведки.

Петра откинулась на спинку стула и выдержала паузу.

По лицу Кребс ничего нельзя было понять.

— У вас есть сигареты? — спросила она.

Петра достала из кармана полупустую пачку, положила на стол и подтолкнула к сидевшей напротив женщине. Та вытащила сигарету и зажала ее в пухлых губах.

— А зажигалка?