Сами по себе - Сергей Болмат Страница 22

Молодой человек перегнулся через барьер и достал кассету из видеомагнитофона. Он спрятал кассету за пазуху, подумал и сунул свой пистолет в щель видеомагнитофона. За его спиной захлопнулась дверь. Он оглянулся и поторопился к выходу.

Он догнал Марину на лестнице, и они вместе вышли на улицу.

Неподвижный вечерний воздух пропитался уже тусклыми запахами воды, пыли и зелени. Мимо них промчались мальчишки на роликовых досках. Неподалеку остановился светящийся изнутри троллейбус и из него, как из разбитого аквариума полились на тротуар прохожие. Новенькая церковная позолота поблескивала напротив, поверх черных, подведенных снизу яркой каймой фонарного света, двухсотлетних тополей.

Молодой человек остановился около Марины.

— Тебе куда?

Она не ответила. Она остановилась у перехода и он загораживал ей дорогу.

— Меня, между прочим, Леха зовут. — сказал молодой человек. — Алексей то есть. Турок. В смысле — Туркин.

Он протянул руку.

— Вы всегда так с девушками знакомитесь? — неохотно спросила Марина.

— Нет, — с готовностью ответил молодой человек. — Если честно, то в первый раз. Вытри щеку, у тебя щека в известке. Нет, не здесь, с другой стороны.

Марина решила пройтись немного в сторону Екатерининского канала, до следующего светофора. Леха пошел рядом. Когда он заговаривал, ему каждый раз приходилось немного наклоняться.

— Раньше всегда боялся, — сказал он, — знаешь, вот так вот взять и подойти к незнакомому человеку… Ни с того ни с сего. Страшно.

Он сошел с тротуара на мостовую.

— А с тобой как-то само собой получается.

Рядом с Мариной раздался глухой удар.

Леха неожиданно вылетел из-за ее спины и, как ком тряпья с торчащими позади ботинками, пролетел метров пятнадцать по воздуху. Пока он летел, Марина услышала проносящийся мимо душераздирающий вопль автомобильного сигнала. Третий за сегодняшний день БМВ резко завернул влево, выскочил на противоположную сторону улицы и столкнулся с набиравшим скорость троллейбусом. Пассажиры в троллейбусе дружно рухнули на пол.

Лехе не повезло: он не только взлетел не по собственной воле, но и приземлился в неудачном месте. Из-за троллейбуса вывернула шестерка, ее занесло, машину стало разворачивать, и она багажником ударила снижавшегося Леху. У Лехи из карманов вылетело все, что в них лежало: ключи, мелочь, радиотелефон, бумажник, видеокассета, какие-то записки, солнечные очки, часы без ремешка, даже носовой платок. Его подбросило высоко вверх. Машина остановилась, Леха перелетел через нее и неожиданно стремительно упал позади, как будто торопился поскорее исчезнуть, наконец, с места происшествия. Послышался запоздалый звон стекла.

— Эй, скорую вызовите кто-нибудь! — крикнул кто-то за кулисами нетерпеливо. — У кого телефон есть?

Лехин радиотелефон, «Эриксон» последней модели, шлепнулся вместе со связкой ключей прямо перед мариниными кроссовками, приблизительно в пятнадцати километрах от того места, где он выпал из хозяйского кармана, и его, разумеется, никто и никогда бы там не нашел, если бы планета Земля вместе со всеми своими улицами, домами и зрителями не пролетела эти пятнадцать километров следом за радиотелефоном за одну секунду и снова не подставила бы в нужном месте и в нужный момент жесткую ладонь тротуара.

Марина с трудом преодолела снова накативший на нее столбняк, наклонилась и подобрала мобильный, который от удара об асфальт включился и с готовностью светился теперь всеми своими кнопочками. Она набрала номер.

— Але, скорая? — спросила она. — Приезжайте побыстрее, тут человека задавило.

Она дала адрес и хотела положить телефон обратно на асфальт, но тут ее внимание привлекла тонкая блестящая струйка, выскользнувшая из-под косо стоявшей на проезжей части шестерки. Настойчиво преодолевая неровности, черная струйка проворно, агрессивно и целеустремленно побежала по пустынной, хорошо освещенной наклонной мостовой, мимо мелких осколков, монет и бумажек прямо к Марине и Марине показалась, что она добежит сейчас до гладкого гранитного поребрика, заберется на тротуар и шекочущей сороконожкой втечет к ней прямо в ботинок. Она торопливо подхватила Канарейку на руки, охнула от неожиданной боли в пояснице, машинально сунула сотовый телефон в карман и быстро пошла прочь.

— Мадера, — сказала Кореянка Хо, разглядывая бутылку, купленную Мариной по дороге. — Ого. Вот это здорово. Представляю себе, что это за мадера.

Марина отобрала у нее бутылку, срезала ножом пластмассовую пробку и отпила из горлышка ровно столько, сколько нужно было, чтобы внутри нее прекратился монотонный истерический зуд. Она заглянула в ванную, где Кореянка Хо мыла Канарейке лапки. Кореянка Хо возбужденно обернулась к Марине.

— Маринка! Ты себе не представляешь, что со мной случилось, пока ты ходила кассету сдавать! Только вы с Лилькой дверь захлопнули, как у меня! Сразу! Все! Чакры! Открылись как бешеные! Меня вот настолько в позе лотоса подняло над полом! Вот примерно настолько!

Кореянка Хо показала ладонью на метр от пола, потом подумала и еще немножко приподняла ладонь. Потом немножко опустила. Она не любила врать.

— И я так висела все это время, пока ты обратно не пришла. Ты чего посмотреть взяла?

Марина выловила водоплавающую в ванне Канарейку и завернула ее в полотенце. Канарейка благодарно потрогала ее носом.

— Ничего, — ответила Марина.

— Жалко, ты не видела. — сказала Кореянка Хо, не слушая Марину. — Ты «Лучший способ самоубийства» взяла?

— Нет. — ответила Марина.

— А «Третий не умирает никогда»? — спросила Кореянка Хо.

— Нет, — ответила Марина.

В передней, в кармане марининой куртки давно уже сигналил лехин радиотелефон, но они не обращали на эти слабые эфирные позывные никакого внимания.

До Кореянки Хо наконец дошло.

— Ты что?! — спросила она, положив на раковину тюбик моментального клея, при помощи которого она пыталась реставрировать сломанную пополам зубную щетку. — Ты вообще ничего не взяла?!

— Ничего, — повторила Марина.

— Совсем?! — не поверила Кореянка Хо.

— Абсолютно.

Кореянка Хо еще раз недоверчиво посмотрела на Марину. Потом она отвернулась и обиженно попыталась отделить тюбик с клеем от раковины и половинки зубной щетки — от собственных пальцев.

— Новости посмотрим, — цинично сказала Марина.

— Ненавижу новости, — моментально отреагировала Кореянка Хо, — меня от них тошнит. В них жизни нет. Неужели ты не понимаешь?

Она снова обернулась к Марине. Марина выпустила Канарейку на пол. Они вышли в прихожую. Вода в ванне что-то недовольно пробурчала им вдогонку, собираясь вокруг хромированной дырки в просторный водоворот.

— Но хоть деньги они?.. — начала Кореянка Хо и остановилась. Она прислушалась. Она услышала телефонные сигналы. — Маринка, подожди…