Шелкопряд - Роберт Гэлбрейт Страница 22

– Она одинокая? – поинтересовался Страйк.

– Что? Ты заодно и перепихнуться хочешь? – возмутился Калпеппер, но Страйк отметил, что журналиста скорее повеселила, чем раздосадовала мысль о том, что сыщик положил глаз на его кузину.

– Нет, я просто хочу понять: если она придет со мной на банкет, не вызовет ли это лишних вопросов?

– Тогда другое дело. По-моему, она только что порвала со своим бывшим. Так мне кажется. Пришлю тебе номер ее телефона эсэмэской. Скорей бы воскресенье, – с плохо скрываемым злорадством добавил Калпеппер. – На лорда Запаркера обрушится лавина дерьма.

– Но вначале свяжи меня с Ниной, ладно? – напомнил ему Страйк. – Объясни ей, кто я такой, чтобы она понимала расклад, договорились?

Калпеппер ответил согласием и повесил трубку. Совершенно не торопясь возвращаться к Мэтью, Страйк докурил сигарету до самого фильтра и только после этого пошел назад.

Этот битком набитый зал, размышлял Страйк, пробираясь сквозь толпу и наклоняясь, чтобы не удариться головой о подвесные кашпо и указатели, чем-то похож на Мэтью: точно так же лезет вон из кожи. Внутреннее убранство включало старинную печку и допотопный кассовый аппарат, множество корзин для покупок, старинные гравюры, тарелки – все, чем богаты лавки старьевщиков.

Мэтью надеялся доесть лапшу до возвращения Страйка, но не сумел. Робин сидела с несчастным видом, и Страйк, который мог только гадать, что здесь произошло в его отсутствие, пожалел свою помощницу.

– Робин говорит, вы занимаетесь регби, – пересиливая себя, обратился он к Мэтью. – И в свое время могли бы даже попасть в сборную графства, это действительно так?

Их вымученная беседа длилась примерно час и оживлялась лишь в те моменты, когда Мэтью заговаривал о себе. Страйк заметил, что Робин привычно подбрасывает своему жениху новые темы и реплики, чтобы дать ему возможность блеснуть.

– Давно вы вместе? – спросил Страйк.

– Девять лет, – ответил Мэтью, исподволь занимая прежнюю оборонительную позицию.

– Вот как? – удивился Страйк. – Наверное, со студенческой скамьи?

– Со школьной, – вступила Робин. – С выпускного класса.

– Мы учились в небольшой школе, – сказал Мэтью. – Из всех девчонок с мозгами она оказалась единственной, на кого не страшно посмотреть. Так что особого выбора не было.

Гаденыш, подумал Страйк.

Потом они втроем, разговаривая о всякой ерунде, прошлись в темноте до вокзала Ватерлоо и расстались у входа в метро.

– Вот видишь, – удрученно сказала Робин, когда они с Мэтью направились к эскалатору. – Нормальный человек, правда?

– Пусть учится на часы смотреть, – бросил Мэтью: он так и не придумал, за что еще можно поддеть Страйка, не выставив себя идиотом. – Наверняка опоздает на сорок минут и помешает венчанию.

Но за этим стояло молчаливое разрешение пригласить Страйка на свадьбу, и Робин, хоть и не увидела никакого энтузиазма со стороны своего жениха, подумала, что все не так уж плохо.

А Мэтью тем временем размышлял о том, в чем не смог бы признаться ни одной живой душе. Робин точно описала ему внешность своего босса – волосы как на лобке, боксерский профиль, – но не упомянула, что Страйк такой громила. Сантиметров на пять выше Мэтью, который привычно радовался, что среди коллег он самый высокий. И еще одно. Мэтью счел бы дешевым бахвальством рассказы о подвигах в Афганистане и Ираке, о ранении, в результате которого Страйк потерял ногу, о боевой награде, вызывавшей особое восхищение Робин, однако же Страйк обходил эти темы молчанием, что еще сильнее раздражало Мэтью. Героизм Страйка, его насыщенная событиями жизнь, полные опасностей перемещения по свету витали, как призраки, над всеми разговорами.

Робин тоже сидела молча. Вечер произвел на нее тягостное впечатление. Мэтью предстал перед ней в ином свете; прежде она его таким не знала и не видела. Это все Страйк, озадаченно думала она, покачиваясь от толчков поезда. Почему-то она стала смотреть на Мэтью глазами Страйка. Как Страйк этого добился, она не понимала… начал, к примеру, расспрашивать Мэтью о регби… кто-то мог бы счесть это простой вежливостью, но Робин не заблуждалась… или она просто-напросто злилась на Страйка за опоздание и приписывала ему всякие коварные помыслы?

Так обрученная пара и доехала до своей остановки, объединенная молчаливым раздражением в адрес человека, который сейчас громко храпел в вагоне поезда, уносившегося все дальше по Северной ветке.