Под знаком полумесяц - Чингиз Абдуллаев Страница 22

Я сама не ожидала от себя подобной ретивости. Но в последний момент я решила согласиться. Возможно, сказался мой упертый характер. Возможно, сказались все другие обстоятельства, которые в этот момент складывались вокруг меня. Я уже начала встречаться с Максимом, хотя встречи и носили чисто платонический характер, и мне хотелось придать себе немного больше загадочности. Сейчас, когда прошло уже столько лет, я понимаю, что решающим доводом был разговор со мной самого Микаила Алиева, который построил нашу беседу с учетом мнения психологов, тщательно изучивших мой психотип. Да и сам он был одним из лучших аналитиков, и ему не стоило никакого труда убедить меня в том, что я должна бросить этот вызов прежде всего самой себе.

Моя физическая форма не вызывала у них особых сомнений, я действительно становилась очень сильным бойцом для любой из своих молодых соперниц. А вот моя психологическая подготовка проходила очень трудно. В течение почти двух месяцев я беспрерывно проходила их психологические тесты, которым они меня подвергали. Изучались мои мотивации и все мои достоинства и недостатки раскладывались на составные части. Проверялась моя эмоциональность, оценивались скорость принятия решения, реакция на те или иные события. По специальной методике изучались мой темперамент и характер. Особым разделом отмечалась моя возможная коммуникабельность, компетентность, доступность общения. Возможность восприятия познавательных процессов в ходе моего обучения. Это были утомительные, долгие и очень тяжелые тесты.

А потом меня просто отправили на целый месяц совсем в другую страну, где я должна была попытаться устроиться на работу, получить гражданство, найти себе квартиру, то есть попытаться легализоваться, не имея никаких документов или помощи. Понятно, что у меня был один телефон, по которому я могла позвонить и сразу закончить свою «практику». Но я приказала себе забыть об этом телефоне. Нет, проституцией я, конечно, не занималась, если кто-то подумал об этом. И ничего особенного не делала. Но уже через три недели у меня был паспорт этого государства, я нашла себе комнату и устроилась на работу. Одним словом, смогла сдать свой трудный «экзамен», который оказался одним из самых нелегких испытаний в моей жизни.

Но самым сложным для меня было расставание с Максимом Гейдаровым, которому я сообщила, что уезжаю в служебную командировку. Пришлось придумать целую легенду о рукописном фонде в одной из арабских стран, куда я срочно обязана вылететь. К этому времени мы встречались уже три месяца, и мне было ужасно обидно, что за все время наших встреч он ни разу не попытался меня поцеловать. Или каким-то образом проявить свой интерес. Один раз я даже подумала, что нужно самой проявить инициативу, и на прощание подняла голову, чтобы его поцеловать. Он как-то неловко повернул лицо, и я поцеловала его в щеку. Он тоже поцеловал меня в щеку. Такой дружеский, почти братский поцелуй. Я решила, что, вернувшись после своей практики, обязательно приглашу его в дом и просто заставлю остаться со мной на ночь. Это было уже неприлично — столько времени встречаться с молодым человеком и не попытаться даже с ним переспать. Конечно, я немного боялась, все еще была очень зажата. Именно в этом вопросе. Не забывайте, что, кроме мужа, у меня никого не было. И весь мой негативный опыт общения с мужчинами сводился к ночным приставаниям Анвера, которого в последние месяцы совместной жизни я вообще терпеть не могла.

Кстати, в городе, куда меня отправили, я познакомилась с молодым человеком, который был младше меня на шесть лет. Его звали Дима. Такой нахальный молодой повеса, который решил «отметиться» победой над еще одной «теткой». Чем-то я ему понравилась. Нужно было видеть, с каким образом победителя и жуира он ко мне подкатывал, как пытался произвести на меня впечатление.

Он был симпатичным и смазливым парнем. В какой-то момент я даже подумала, что можно уступить. Ведь никто и никогда не узнает о нашей встрече, а я уже несколько лет вообще не встречалась с мужчинами. Вернее, вообще ни с кем и никогда не встречалась, кроме своего бывшего мужа. Но опять меня останавливало мое дурацкое воспитание, полученное в нашей строгой семье. Переспать с незнакомым мужчиной казалось мне верхом цинизма, такой непросительной глупостью и безнравственностью, что я даже боялась об этом подумать. Хотя очень хотелось. Но, во-первых, я была на задании и наверняка за мной следили. А во-вторых, я помнила о Максиме, с которым собиралась серьезно переговорить сразу после возвращения в Баку. Он мне по-настоящему нравился, и я собиралась выходить за него замуж, конечно, если он не станет возражать. Поэтому все настойчивые попытки Димы я категорически отвергала. Хотя и познакомилась с ним поближе. Дважды он упрямо звал меня к себе домой под различным предлогами, и дважды я категорически отказывалась, словно не доверяя сама себе. А может, действительно не доверяла и боялась, что просто сорвусь, когда он полезет целоваться.

Максиму я пояснила, что звонить каждый день не смогу, и Кафаров разрешил мне звонить моему другу один раз в три дня, чем я немного злоупотребляла. Но мне так хотелось услышать рассудительный голос моего друга. Он действовал на меня магически. Успокаивал и обнадеживал. Так прошел почти месяц. Я вернулась в Баку, и Микаил Алиев торжественно поздравил меня, пояснив, что я выдержала свой сложный экзамен и теперь должна готовиться к следующему этапу проверки. Нужно отдать должное Кафарову: он честно предупредил меня, что следующий этап будет достаточно сложным в эмоциональном плане, ибо будут проверять мою способность сдерживать свои эмоции, владеть собой и вообще уметь «держать удар». Он так и сказал, как обычно говорят в боксе, и я еще подумала, что, возможно, меня подвергнут каким-то физическим испытаниям. Но все оказалось гораздо сложнее…

Уже на следующий день я отправила дочь к маме и пригласила Максима к себе домой. Я действовала по проверенной схеме. Приготовила вкусный ужин, хотя мне в этом помогала моя мама, купила две бутылки хорошего вина и накрыла стол. Максим пришел ко мне с изумительным подарком. Это была статуэтка известной испанской фирмы. Как раз в это время в Баку открылся магазин этих изделий. Вообще, многие подобные магазины в городе открывал наш хороший знакомый Азад Рагимов, который первым завез в город по-настоящему дорогую и качественную итальянскую мебель, стал принимать заказы на кухни и спальные комнаты, затем начал открывать магазины эксклюзивной посуды и таких изящных статуэток. И все это большое дело он начал со своим одноклассником, сумев за небольшой срок открыть столько замечательных магазинов. Азад был завзятым книгочеем, и весь город знал, что больше всего ему нравятся книги о приключениях одного местного сыщика. Рагимов оказался таким одаренным бизнесменом и такой невероятной творческой натурой, что через несколько лет стал министром по делам молодежи и спорта. Наверное, лучшую кандидатуру трудно было найти, хотя сам Азад был грузным и массивным человеком. Но в нашем городе подобная комплекция только прибавляла ему популярности, а его деловые качества вызывали искреннее уважение.