Тайский талисман - Лин Гамильтон Страница 22

Оказалось, что беспокоилась о предлогах я напрасно. В тот же вечер за ужином Вонгвипа отозвала меня на несколько минут в сторонку.

— Я навела справки об Уильяме Бошампе, — сказала она, протягивая лист бумаги. — Единственные сведения на файле — его домашний адрес, который я записала здесь, и название банка, где у него счет. Может быть, они как-то помогут вам. Мне жаль, что больше ничего нет.

— С вашей стороны это очень любезно, — сказала я. — Надеюсь, было не очень хлопотно.

— Совсем не хлопотно, — ответила она. — Я просто попросила Ютая заглянуть в файл. И у меня есть другие новости. К сожалению, в бизнесе моего мужа возникла неотложная проблема, и мы все уезжаем завтра в Чианг Май, чтобы он мог разобраться с ней. Будем очень рады, если вы поедете с нами. У нас там летний домик, есть комната для вас и для Дженнифер. Я уже разговаривала с Джен — надеюсь, вы ничего не имеете против — и она сказала, что хотела бы поехать. Быть может, вы тоже захотите. Мой муж, разумеется, будет работать, но мы с Чатом сможем показать вам Чианг Май.

— Если позволите, я откажусь от вашего любезного приглашения. У меня дела в Бангкоке в связи с магазином, и думаю, мне нужно перебраться туда.

— В таком случае можете остаться здесь, — сказала Вонгвипа. Я снова отказалась. — Тогда позвольте нам сделать для вас приготовления в Бангкоке. Вы наша гостья, и я вынуждена настоять.

* * *

Наутро, после недолгого прощания с Дженнифер, она казалась очень расстроенной из-за того, что я уезжаю, оставляю ее одну с этой семьей, поэтому взяла с меня обещание, что буду звонить ежедневно, шофер Чайвонгов отвез меня и мой багаж в Бангкок. Мне было жаль расставаться с ними сильнее, чем ожидала, не только из-за того, что буду скучать по Дженнифер, но и потому, что нашла в Вонгвипе много замечательных черт и начала чувствовать себя в Аюттхае, как дома.

Чайвонги щедро поселили меня в отеле «Риджент» — том самом, который накануне мне так понравился, — за свой счет. Мне было слегка неловко, но, поскольку других приготовлений не сделала, я поселилась там. Отель представлял собой общественный эквивалент дома Чайвонгов. Мой номер, само собой, был небольшим, но прекрасно обставленным, с приятным видом на красивый плавательный бассейн.

Меч у меня был при себе, чем я была не особенно довольна, хотя совершенно не верила в историю, которую рассказывала Татьяна. Носить его было трудно. Меня определенно не пустили бы с ним в самолет, и, честно говоря, он вызывал у меня мурашки. Судя по описанию вечеринки, то, что Уилл говорил Татьяне о мече, входило в попытку соблазнения. По словам Татьяны, Уилл пил много, и Фергюсон говорил, что он обхаживал ее. Когда Уилл узнал, что она потенциальный кинопродюсер, искушение рассказать ей о своей книге оказалось слишком велико, хотя он отказывался рассказывать о ней случайным приятелям вроде Дэвида Фергюсона. Еще несколько порций выпивки, несколько приукрашиваний истории, и он, видимо, решил, что Татьяна покорена.

И все-таки история Хелен Форд была интересной, если Уилл действительно писал книгу о ней. Надо полагать, бывали случаи, когда людей убивали, чтобы не допустить публикации книги, хотя судебный запрет на публикацию — гораздо более цивилизованное средство, чем убийство. Я решила, что на нее стоит потратить час-другой. Оставила сообщение Фергюсону о смене адреса, а другое Татьяне Такер в бюро путешествий, в котором сообщила, где меня можно найти, и напомнила, что мне будет очень интересно прочесть первую главу книгу Уилла, — разумеется, для того, чтобы убедить своего покупателя одолжить меч для съемок. Кроме того, как и обещала, добавила, что мой спутник на аукционе холост и хочет с ней познакомиться. После этого отправилась по следам Уилла Бошампа и — если это мне поможет, в чем я сомневалась? — Хелен Форд.

* * *

Литературный агент Уилла работал в небольшом кабинете неподалеку от торговой площади Сиам-сквер. Табличка на двери гласила: «Бент Роуленд, искатель талантов, советник по капиталовложениям и литературный агент». Многоодаренным оказался наш мистер Роуленд. Найти его оказалось легче, чем я опасалась, и когда упомянула Уилла, он тут же назначил мне встречу; честно говоря, я его обманула: сказала, что Уилл посоветовал мне позвонить ему.

— Да, я представляю Уильяма Бошампа, — сказал Роуленд, приглаживая волосы. Он оказался из тех мужчин, которые стараются прикрывать лысину, отращивая на одной стороне головы длинные волосы и зачесывая их на голое место. — Собственно говоря, в настоящее время предлагаю издательствам его книгу.

Когда я вошла, он сунул в ящик стола недоеденный гамбургер, а в комнате пахло жареной картошкой.

— Вы постоянно поддерживаете контакт с Уиллом? — спросила я.

— Конечно, — ответил Роуленд, делая слабую попытку навести какой-то порядок на столе. — Я справляюсь время от времени, как продвигаются дела с рукописью…

— Значит, вы недавно виделись с ним? Я пыталась несколько раз дозвониться ему, но безуспешно. Надеялась увидеться с ним, пока я здесь.

— Кажется, мы последний раз встречались на вечеринке по случаю Четвертого июля. Книга была уже почти закончена, и я ждал от него теперь вестей, однако вдохновение — штука непостижимая. Но вы, конечно, это знаете, — добавил он.

— Знаю? — переспросила я.

— Потому и пришли сюда, разве не так? Пожалуйста, не робейте. Не нужно смущаться. Ваше дитя со мной в безопасности.

— Мое дитя?

Опять эта тема мачехи. Но откуда он может знать?

— Ваша книга, — ответил Роуленд, достав большой платок и утирая лоб. Кондиционер в окне героически пыхтел, но явно не справлялся со своей задачей. Воздух в комнате был теплым, спертым. — Я очень занят. Так много авторов, так мало времени. Но обещаю уделить вашей книге безраздельное внимание. Потом, мне полагается гонорар за услуги. Уилл наверняка говорил вам.

— Я забыла, какой.

— Тридцать тысяч батов или, если предпочитаете валюту США, пятьсот долларов, для соотечественников скидка. Понимаю, многовато, но за это вы получите мнение знатока о вашей рукописи. Должен сказать, у меня к этому способности, я с ними родился. Особенно хвастаться нечем, но я в курсе издательских дел здесь, в Таиланде, и за границей. Книгу Уилла, к примеру, я отправлю в Сингапур, если тема их заинтересует. Местные издатели не хотят прикасаться к ней. Боятся обжечь пальцы. Книга прямо-таки раскаленная! Само собой, я не могу сказать вам, о чем она.

— О Хелен Форд, — сказала я. — Уилл говорил мне.

— Я просил его никому об этом не говорить, — сказал Роуленд, хмурясь. — Эта книга вызовет большое негодование в определенных кругах. Но что сделано, то сделано. Вернемся к вашей книге и моему гонорару: если я одобрю рукопись, то буду всеми силами искать издателя. Я беру тридцать процентов со всех доходов.

— Разве это не выше среднего? — спросила я.

— Выше, — согласился он. — Но и мои услуги стоят выше среднего.