Угол падения - Наталья Андреева Страница 22

— И чем он собирался заняться?

— Этого никто не знает. Ты-то чего такой мрачный приехал? Чем тебя так огорчил коммерческий директор?

— Да в том-то и дело, что теперь вообще ничего не сходится. Выходит, Паша говорил правду, когда внушал мне, что они с Серебряковым помирились. Если тот решил передать ему все полномочия, доверить руководство фирмой и контроль за ее финансами, какой смысл Сергееву убивать шефа? Тем более выяснилось, что деньги он достал.

— Если, конечно, не врет.

— Он сослался на определенный источник, это очень легко проверить. Тут такой любопытный факт выясняется, Павел Николаевич…

— Ну, выкладывай, что накопал.

— Этот факт называется белый полиэтиленовый пакет. А в нем тридцать тысяч долларов, которые Сергеев передал Серебрякову, перед тем как тот поехал на свидание к любовнице. По времени получается, что никуда он не заезжал, значит, пакет либо оставил в машине, либо взял с собой. Что наши нашли в машине? Осмотр черного «сааба» проводили?

— Вывернули наизнанку, Леша, но денег там не было.

— Отлично. Значит, пакет Серебряков взял с собой. В лифте, при осмотре места убийства, свертка не было, Лана о нем тоже молчит. Спрашивается: где деньги?

— Ну, девушка Лана, может, просто не призналась, что получила эти деньги, но это не значит, что они не попали к ней в квартиру.

— А смысл ей молчать об этом?

— А это ты у нее спроси. Ты у нас специалист по красивым и одиноким. Тебе и выяснять…

— А если предположить, что Лана этих денег в глаза не видела? Значит, их взял убийца. Никто ведь не знал, что Сергеев привезет деньги именно в этот день вечером. Позвонил он Серебрякову почти перед его отъездом, в офисе никого не было, деньги привез под занавес, так сказать. Никто не знал, что у Серебрякова будет при себе крупная сумма в зеленых банкнотах. И вот что мы имеем: убийца наткнулся на деньги случайно, а увидев, не смог устоять перед искушением и взял. Получается, это был не киллер. Киллер деньги не взял бы. Такая улика! Даже оружие на месте оставляют, а тут пакет с купюрами. Итого получается, что Мы возвращаемся к обычной бытовухе: либо убийство из чувства мести, либо любовная версия. А разыграно было здорово! Видно, сценарий долго писали.

— Фантазия у тебя разыгралась, Леонидов. Тут вариантов масса. Деньги вообще мог взять случайный человек.

— Тогда это суперважный свидетель, потому что мог видеть убийцу. Но мне интуиция рисует образ этакого небогатого человека, который хотел за что-то отомстить, но, дрогнул, увидев упавший пакет с огромной суммой денег.

— Или решил направить нас по ложному следу. Короче, завтра топай к своим женщинам, тряси их, но выясни про эти деньги все, что они знают. Сегодня рабочий день уже кончается, а тебе нужно еще бумаги разобрать. Там у тебя столько добра накопилось! Иди работай.

— Есть!

— То-то, сыщик.

«А все-таки это был не киллер, — убеждал сам себя Леонидов, шагая по коридору в свой кабинет. — Запутанное дело, но кончик потянуть можно. Если это был не наемник, он где-то прокололся. И, потянув за этот маленький кончик — пакет с деньгами, — я его отыщу».

Под конец дня Алексей так устал от работы и утренних переживаний, что решил домой не ехать, а позвонить Ляле. Душа изнемогла от рутины и просила праздника.

«Ну сколько можно жевать эти проклятые макароны», — бормотал Леонидов, роясь в записной книжке в поисках Лялиного рабочего телефона. Обладая незаурядной памятью, именно номер ее телефона он постоянно забывал и зачастую не звонил Ляле только из-за того, что под рукой не оказалось записной книжки. Наконец Алексей обрел искомое.

— Добрый день, компания «Северная звезда» слушает.

— Лялю пригласите, пожалуйста.

— Это я. — Леонидову пока ни разу не удалось узнать ее голос по телефону.

«Черт, и почему компания?» — это слово у. него намертво ассоциировалось с группой подвыпивших приятелей, рассуждающих за закуской о смысле жизни.

— Привет, зайчонок, это я.

— Привет-привет. Объявился, пропащий.

— Работы много, извини. Я тебя там не отвлекаю?

— Какое там! У нас тишина. Кризис, клиентов нет, того и гляди, закроемся.

— Начальство не будет ругаться, что я тебя отрываю в рабочее время?

— Шеф в банке. Сегодня вряд ли объявится.

— Ну, это нам знакомо. Теперь банки стали как бермудские треугольники: пошел и не вернулся.

— Чего-чего? Все шутишь, Леонидов?

— Нет, скучаю. Значит, у тебя сегодня работы мало?

— Ага, уже без десяти шесть. Пора сумки собирать.

— Я вот тоже так думаю. Предлагаю тебе поужинать вместе у тебя дома.

— Заманчиво. Что, макароны надоели?

— Откуда знаешь?

— Знаю, и все.

Путем несложных логических умозаключений сыщик Леонидов определил, что во время его телефонного молчания Ляля постоянно поддерживала связь с его мамой. «Ох уж мне этот бабий заговор», — грустно подумал он, но умозаключения эти оставил при себе.

— Ну так что, мое предложение проходит в первом чтении или приступим к прениям?

— Что я тебе, парламент? Я всего лишь слабая женщина, поэтому пойду сейчас в магазин и куплю чего-нибудь вкусненького. Ты чего хочешь?

— Все, кроме макарон.

— Понятно. Когда тебя ждать?

— Ну, к половине восьмого подъеду.

— Ночевать останешься?

— Всенепременно.

— Ну, целую. Увидимся.

— Пока.

Что ему больше всего нравилось в Ляле, так это ее кулинарные способности. Сама она вечно сидела на диете, но готовить любила, особенно для гостей, и не упускала случая продемонстрировать истину, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Поэтому Леонидов мысленно облизнулся и потянулся к надоевшим бумагам.

Через час он зашел в гастроном, купил бутылку красного сухого вина, коробку шоколадных конфет.

Спускались мягкие сиреневые сумерки. Вокруг, как обломки кораблекрушения, плавали витрины ярко освещенных магазинов. Начинали зажигаться огоньки квартир. Люди приходили с работы, прятались в уютные раковины диванов с газетами и наспех приготовленной едой. За окном оставался растерявшийся, смятенный город, комкавший ритм жизни развалившейся экономикой и обескровленными артериями банков. И Леонидову вдруг стало чертовски приятно, что где-то в маленькой квартирке его тоже ждут вкусный ужин, телевизор и мягкое, уютное женское тело…

…Ляля действительно его ждала. Вкусно пахло едой. ^^ Она уже переоделась в узкие джинсы, плотно обтягивавшие ее литое тело, и яркий трикотажный свитерок. Ее пышные мелированные волосы были стянуты резинкой в задорно торчащий хвостик, глаза подкрашены перед его приходом. В квартире стояла непривычная Леонидову тишина.