Клуб "Везувий" - Марк Гэтисс Страница 21

Вот так обстоят дела. Мертва. Ее раздувшееся тело подняли из Темзы, и хотя крысы поработали над ее лицом, по платью, ридикюлю и найденным при ней личным вещам муж опознал тело. Как же это все было утомительно.

Бедняге Чудоу предъявили официальное обвинение в убийстве, и, пообещав все, что мог, я добился разрешения навестить его. Конечно же я не смогу уехать в Италию в такой момент, сказал я ему. И не успокоюсь, пока его доброе имя не будет восстановлено. Ну и тому подобная чушь.

Я пропустил свой корабль до Неаполя и позже, в тот же день, ускользнул, чтобы повидаться с аскетичным банкиром, мистером Летни Ноучем.

– Мистер Бокс, разве Скотланд-Ярд поручал вам это дело? – категорично прошипел он. – Не вижу причин, по которым вы смеете совать сюда свой чертов нос.

И мистер Летни Ноуч холодно посмотрел на меня; я сидел напротив него, в его уродливом, забитом мебелью норвудском доме. Я умоляюще простер к нему руки.

– Дело лишь в том, что я убежден в невиновности мистера Чудоу и его непричастности к этому преступлению и хочу помочь ему – я найду того, кто виновен в этом преступлении, и он предстанет перед законом. – Ноуч слегка кивнул, и я продолжил: – Вы не могли бы рассказать мне, как ваша жена стала посещать занятия мистера Чудоу.

Ноуч на мгновение задумался.

– Меня пришлось убеждать, мистер Бокс, и я не стыжусь в этом признаться. – Он положил руки на набалдашник трости и подался вперед, как священник за кафедрой. – Я считаю, что место женщины – рядом с мужем. Однако приятно, когда леди немного разбирается в музыке, французском… рисовании.

– Такое ощущение, что ваша жена училась на провинциальную гувернантку.

– Я всего лишь пытался ее уберечь, – огрызнулся он. – Ее дефект… ну, вы понимаете. Она бы не вынесла этих насмешек и того, что все отводят взгляды…

– Но в конечном итоге вы уступили, как бы это назвать, женской эмансипации.

Ноуч холодно посмотрел на меня.

– Она очень настаивала. Честно говоря, я был удивлен. Она никогда не интересовалась живописью. Но в конце концов я подумал, что перемены пойдут ей на пользу. – Он закрыл глаза. – Как я был глуп. Но в ней есть… было… какое-то упрямство, которое я очень хотел искоренить. Последствия той нездоровой вседозволенности, которую давал ей первый муж.

Я вздернул голову:

– Первый муж?

– Вольнодумец. Ей очень повезло, что он умер.

Я тяжело вздохнул.

– Насколько я понимаю, мистер Ноуч, нет причин полагать, что ваша жена просто так вышла из студии Чудоу вскоре после того, как вы покинули ее.

– И куда же она пошла?

– Куда вы не разрешали ей ходить раньше.

Бледное лицо Ноуча начало багроветь.

– На что вы, черт подери, намекаете?

Я успокаивающе махнул рукой.

– Всего лишь мысли вслух. Теперь, если это возможно – я понимаю, что сейчас оскорбить ваши чувства очень легко. – не могли бы вы рассказать, как ваша жена получила эти увечья.

– Полиция сказала мне, что… крысы…

– Нет, нет, старые увечья.

Лицо банкира было невозмутимо.

– Пожар.

– В дни юности?

– Да. Думаю, тогда ей было двадцать семь или двадцать восемь.

– Вы тогда не были знакомы?

– Боже милостивый, нет. Мы поженились два или три года спустя. На самом деле у нас вскоре должна была состояться годовщина свадьбы.

Он полез в жилетный карман и через мгновение достал оттуда маленький сверток из папиросной бумаги. Развернув его на столе передо мной, он достал скромно инкрустированные сережки.

– Это должно было стать моим подарком. Думаю, мне удастся потребовать деньги обратно.

Он слегка шмыгнул носом и убрал сережки в карман. Я продолжал гнуть свою линию:

– Как вы познакомились?

– Когда ее первый муж погиб за границей, моя фирма послала меня консультировать ее по финансовым вопросам. Мы… привязались друг к другу. Однажды я предложил ей выйти за меня замуж, и она согласилась. Это было весьма удобное соглашение.

Интересно, банковские ссуды в его изложении звучат столь же привлекательно?

* * *

Я вернулся домой и поразился, увидев Далилу, которая ждала меня рядом с домом, в брогаме.

– Вечыр, сыр. С прыветым от мистыра Рейнылдса. Он слыхал о быде мистыра Чудыу и спрашывыйт, можт ли как-ты пымочь.

– Весьма любезно с его стороны. Я очень рад видеть тебя в добром здравии, Далила. Позавчера ты заставила нас понервничать, знаешь ли.

Я открыл дверь дома № 9, а она слезла с козел.

– Не. Все ж знайт, что я быссмертныя, сыр. – И она смачно фыркнула. – Еслы не ытрезть мне голыву и не выгнать кол в сердцы, я ыще пыкопчу небы пару лет.

Мы вошли, а через мгновение я резко остановился, потому что мощная рука Далилы преградила мне путь, Дверь гостиной была приоткрыта. Что-то не так.

– В чем дело? – прошептал я, озираясь по сторонам.

Далила наклонилась и подобрала картонный тубус, лежавший на пробковой циновке в коридоре. Один конец тубуса был странным образом деформирован, как будто его разодрали зубами.