Прямое попадание - Линда Фэйрстайн Страница 21

Я обратилась к ней, зная, что ее опоздание не было вызвано серьезными причинами:

– Юник, почему вы так опоздали? Вы должны были дать показания еще утром.

Она выпустила соломинку изо рта и усмехнулась в ответ, зная, что я не в состоянии понять, как ей было тяжело подняться с постели в такую рань ради какого-то визита в прокуратуру:

– Я проспала.

– Отведи ее к Кэтрин, – сказала я Максин. Для предстоящего разговора понадобится больше опыта и твердости, чем есть у Дженис. – Пусть она поработает с Юник пару часов.

Чэпмен похлопал Максин по спине:

– И напомни О'Райли основные правила Купер. Никогда не вызывай проститутку на утро. Они, как вампиры, спят днем. Пошли, блондиночка. Пусть Мерсер занимается своими делами, а мы с Армандо повезем тебя в суд и подождем, пока ты подпишешь ордер.

У стола Лоры я притормозила и попросила у нее список дел к слушанию:

– Кто у нас занимается предъявлением обвинений на этой неделе?

– Роджер Хейс в первом зале и Джон Рик во втором.

– Выбираешь судью, Алекс? – подколол меня Мерсер. – Я бы поставил на первый зал. Ладно, найду вас обоих, как только закончу в Бруклине.

Майк, Армандо и я отправились кругами на первый этаж, где располагались залы суда по первичному предъявлению обвинений. Спустились на один пролет по внутренней лестнице к лифту, что обслуживал залы заседаний и в целях безопасности не подбирал пассажиров с других этажей. Как обычно, исправного лифта, идущего в нужном направлении, пришлось дожидаться целую вечность. А прогулка по коридорам в компании Чэпмена больше походила на экскурсию. За годы работы ему пришлось иметь дело практически с каждым старшим помощником в прокуратуре. И он потрясающе рассказывал истории и анекдоты из жизни людей. Это помимо того, что он был лучшим следователем в полиции Нью-Йорка.

Наконец он распахнул двойные шарнирные двери первого зала, и я вошла вслед за ним. На скамьях по обе стороны от прохода сидели знакомые и родственники людей, арестованных за последние сутки и ожидающих своего первого появления перед судьей. Некоторые матери были заплаканными и взволнованными, они требовали от адвокатов заверений, что их мальчики уже сегодня вернутся домой, другие же родственники сладко посапывали, несмотря на шум и присутствие посторонних, – явно не новички.

Мы прошли в первый ряд, оставленный для адвокатов и полицейских, и я устроилась между двумя копами в форме, дремлющими в ожидании, пока очередь дойдет до их дела. Майк и Армандо присели позади меня, между пожилым евреем-хасидом в традиционной черной робе и тучной латиноамериканкой, постоянно бормочущей вполголоса что-то вроде молитвы.

Кондиционер не работал, а окна в этом зале высотой в два этажа располагались так, что их невозможно было открыть. Все в этом душном колодце – адвокаты, стенографистка, полицейские и секретари – использовали подручные средства вроде папок и бумаг в качестве вееров. Воздух был невыносимо тяжелый.

Судья Хейс заметил меня и подозвал. Я начала вставать, но Чэпмен схватил меня за плечо:

– Я пойду с тобой. Тут воняет, как от моей бывшей пассии.

– Мы можем подойти, ваша честь? – спросила я, открывая перегородку, отделяющую скамьи от столиков прокурора и адвоката.

– Разумеется, мисс Купер. Сейчас мы сделаем десятиминутный перерыв, – объявил Хейс, что вызвало недовольные стоны в зале. – Пройдем в судейскую. Нам понадобится секретарь?

– Да, сэр.

Хейс был одним из моих первых руководителей в прокуратуре, когда я только начинала. Я была очень высокого мнения о его квалификации и ценила его советы и дружбу.

Мы с Майком и Армандо вышли из зала следом за судьей и оказались в маленькой комнатке – судейском служебном помещении в этой части здания. Обычно он заседал в суде первой инстанции, но сейчас у него была недельная ротация, потому что многие судьи ушли в отпуска на июль и август. Хейс приветливо поздоровался со мной и Майком, а потом мы представили ему Армандо.

– Я бы попросил вас устраиваться поудобнее, но знаю, что здесь это невыполнимо.

В маленькой комнатке совсем не было мебели, за исключением старой деревянной скамьи, трех стульев и черного дискового телефона, висящего на стене. Стены были покрашены обычной для учреждений зеленой эмалью, которую штат Нью-Йорк очевидно, закупил тоннами лет эдак пятьдесят назад. Теперь краска осыпалась с каждого угла и с лепнины. Прямо на стене рядом с телефоном чернилами были записаны телефоны торгующих «на вынос» магазинов и кафе в радиусе мили. Это постарались ленивые приставы, которые звонили в забегаловки чтобы устроить перекус в ночные дежурства.

Я объяснила судье цель нашего визита, и мы надиктовали стенографистке протокол, на основании которого Хейс должен был выписать нам постановление.

– Кажется, тут все в порядке, Алекс. – Судья проставил на бумагах свои инициалы и переговорил с Майком, пока я ходила к секретарю ставить официальную печать. Когда Хейс вернулся на место, пристав призвал толпу к порядку, а мы покинули зал, унося документы, так необходимые для продолжения расследования.

Задний выход из громадного здания Криминального суда располагался рядом с первым залом. Майк забрал копии бумаг и направился с Армандо к двери, а я – обратно в свой кабинет.

– Я позвоню, как только закончим с этим универсалом. Не хочешь поужинать со мной и Мерсером? – крикнул мне вслед Майк.

– Хочу. Коктейли и «Последний раунд» у меня, а потом пойдем куда-нибудь по соседству.

Когда я пришла к себе на восьмой этаж, Лора сообщила, что меня хочет видеть Патрик Маккинни, заместитель главы судебного отдела. Его начальник, Род Сквайерс, был в отпуске, и поэтому Маккинни использовал все способы, чтобы третировать и контролировать меня. Я поблагодарила Лору и постаралась сделать вид, что не получала сообщения. Я прекрасно понимала, что в таком деле, как убийство Кэкстон, могу отчитываться непосредственно перед Баттальей.

Я позвонила своей приятельнице Роуз Мэлоун, секретарше окружного прокурора, и сказала, что готова сообщить ее боссу новую информацию по делу, как только он будет готов меня принять. Все идет неплохо, заверила я, сыщикам удалось найти важное звено, проливающее свет на исчезновение жертвы. В приступе оптимизма я даже предположила, что этот ранний прорыв знаменует скорое завершение расследования. Батталья ехал в Олбани на встречу с сенатором по поводу принятия нового закона, поэтому я знала, что у меня есть время, по крайней мере, до конца дня.

Затрещал интерком. Лора сказала, что звонящая отказалась назвать имя, но настаивает на разговоре именно со мной. У нее информация о Дениз Кэкстон.

– Переведи звонок на мою частную линию и закрой дверь, я не хочу, чтобы мне помешали. – Уже в кабинете я нажала мигающую кнопку: – Александра Купер.

– Спасибо, что согласились выслушать. Я подумала, вам будет интересно узнать кое-что о личной жизни Дени Кэкстон.