Москву ничем не удивишь - Сергей Ермаков Страница 20
Москву ничем не удивишь - Сергей Ермаков читать онлайн бесплатно
— Давай уходи отсюда, иуда!!! — прикрикнул на Захожина Алмаз, распоясавшись оттого, что никто не заткнёт его фонтан. — Я бы на твоем месте бежал бы отсюда после того, что ты сделал только бы пятки сверкали! Совести у тебя нет ни грамма!
Алмаз позволил себе даже легонько подтолкнуть продюсера к выходу. И тут уж Захожин не выдержал, вспылил, развернулся и оттолкнул от себя Алмаза. Певец был легче продюсера килограмм на сорок, поэтому отлетел от него, как мячик от стенки и едва удержался на ногах.
— Это кто мне про совесть тут говорит? — закричал на Алмаза продюсер. — Это личность, которая должна денег половине Москвы, мне говорит о совести?
— Вы сами мне деньги давали, — ответил Алмаз, сжимая кулачонки, — когда узнали, что у меня богатый спонсор так и давали! Ручки все хотели погреть на Алмазе. А вот вам всем, а не долги мои!
И тут Алмаз высунул прямо в сторону Захожина фигу и покрутил ей, демонстрируя насколько она хороша. Оба представителя шоу-бизнеса, струхнувшие, когда им пришлось напрямую столкнуться с безжалостным миром выбивания долгов, теперь подсознательно хотели оправдаться за свое унижение и трусость, а на ком им было отыгрываться как ни друг на друге? Захожин схватил Алмаза прямо за фигу одной рукой, а второй рукой за локоть руки Алмаза, рванул на себя и бросил куда попало. Певец не удержался на ногах и полетев в угол, протаранил плазменный экран телевизора Татьяны, который с грохотом рухнул на пол, а на него в довершение упал сам Алмаз. Татьяна встрепенулась, вскочила и с размаху бросила в Захожина полотенцем со льдом.
Кубики льда градом осыпали продюсера, он даже не успел закрыться. Она Вскочила с дивана, увидев как её дорогущий телевизор превращается в лом — ярость благородная вскипела в ней, как волна.
— Вон отсюда оба! — закричала Татьяна. — Чтобы духу вашего тут не было!
Захожин попятился, стряхивая с костюма осколки льдинок, Алмаз стал подниматься, но не удержался на гладкой поверхности экрана, свалился, окончательно доламывая технику. Татьяна была на грани совершения убийства.
— Не стоит горячиться, — попытался успокоить её Захожин, — нужно всё обсудить и возможно мы с вами придем к консенсусу, надо же находить какой-то выход из создавшейся ситуации…
— Выход прямо по коридору! — подсказала ему Татьяна. — И вниз по лестнице! Для меня вас больше не существует! Послезавтра я замажу синяки тональным кремом с пудрой и улечу с отцом в Турцию, а когда вернусь, то постараюсь с вами обоими больше никогда не встречаться! Прошу вас покинуть мою квартиру! Пока еще прошу!
— Но мне же некуда идти! — откровенно возмутился Алмаз, выбираясь из обломков плазменного экрана. — На улице ночь и зима!
— Вот это меня уже больше не волнует, — ответила Татьяна, — выметайтесь вон, пока не вернулся отец. Иначе я попрошу вас выставить вас пинками!
Захожин решил, что и правда сейчас лучше убраться, а с утра прислать Татьяне пышный букет роз с извинениями, а уж после заявиться и самому. А Алмаз испугался, что Краб, вернувшись и увидев на лице обожаемой дочери жуткие синяки, осерчает и оставит такие же синяки на лице Алмаза. Она стали собираться, обуваться и одеваться. Татьяна встала возле двери, готовая распахнуть её, чтобы выпроводить надоевших гостей.
Алмаз и Захожин собрались быстро, певец еще раз попытался попросить разрешения остаться, но Татьяна ответила ему ледяным молчанием, повернула ручку замка и распахнула дверь, отойдя в сторону и пропуская их наружу. А сама отвернулась в сторону кухни. Но вдруг и Захожин, и Алмаз отшатнулись от двери назад, потому что за ней безмолвно стоял мужчина в ярко-красном китайском пуховике и темных очках, прячущий лицо в поднятый воротник с пистолетом в правой руке, из которого он целился Алмазу прямо в лоб.
* * *
Краб первым ворвался в ванную, где в петле задыхался любитель видеоигр Каспер, подхватил его левой рукой, приподнял и попытался ослабить петлю веревки. Но веревка уже плотно вонзилась в кожу брата Спичкина так, что подцепить её ногтями не было никакой возможности. Матвей суетился сзади, пытаясь протолкнуться к брату, но только мешал. Краб сказал ему чтобы он нож притащил с кухни — иначе веревку не снять.
Матвей рванул в коридор из него в кухню. На столе у брата стояла недоеденная банка быстрорастворимой лапши, из неё торчала пластмассовая вилка.
— Нож-нож, — суетился Матвей, — где же нож?
Он обратил внимание на то, что батон, который тоже лежал на столе и уже подсох не отрезан ножом, а отломлен. Видимо у брата никакого ножа вовсе не было.
— Долго ты там, он же задохнется сейчас? — закричал из ванной Краб.
— Уже иду… — ответил Матвей.
Он засуетился, выдернул из стола, оттуда высыпались какие-то предметы и резко запахло затхлостью. Но на глаза Спичкину попался ржавый нож, видимо еще позапрошлого века выпуска, он схватил его и потащил его в ванную. Краб выхватил нож у него из рук, первым движением кончика ножа ослабил веревку на шее у Каспера, потом просунул лезвие под веревку и попытался перерезать её. Но не тут-то было — легче было перекусить веревку зубами, чем перерезать этим ножом.
Каспер уже совсем сник, видимо смирился с тем, что он отправится на тот свет. Тогда Краб сунул нож Матвею в руки, сказал ему залезть на ванну и попробовать перерезать веревку наверху, где был привязан узел. Спичкин полез на ванную, нога его соскользнула и она свалился прямо в ванну, при этом толкнув Каспера и выбив его из рук Краба.
Краб Каспера едва удержал, но тот успел опять повиснуть и Каспер, едва начав дышать, снова оказался затянут в петлю. Крабу пришлось взяться за дело самому. Он снова подхватил младшего Спичкина, приподнял его, ломая ногти ослабил петлю одной рукой, схватился за веревку, на которой висел Каспер возле самого узла другой рукой и сам вместе с ним повис на веревке. Полка над ванной не выдержала веса двоих мужчин треснула и разломилась. Краб и Каспер полетели в ванную, свалившись прямо на Матвея, а на них сверху посыпались с полки закаменевшие пачки старого стирального порошка, какие-то банки, инструменты и просто грязь. Матвея прижало здорово, да и Крабу досталось топором по черепу.
Хорошо еще обухом, а не острием. Но он на боль внимания не обратил, веревку на шее Каспера расцепил, ослабил и вытащил его голову из петли. Матвей осыпанный каким-то белым порошком чихал и кашлял, параллельно стонал и хватался за отбитые места. Краб вытащил безжизненное тело Каспера из ванной и потащил его в комнату, уложил на бок и прижал его к полу, слегка придерживая голову, чтобы он не бился ею.
Матвей с грохотом выбрался из ванной, выскочил в комнату и закричал, увидев конвульсии Каспера:
— А-а-а, он умирает, мой брат любимый, умирает! Это ты виноват, это ты его запугал! Он уже посинел!
— Заткнись! — прикрикнул на него Краб, — ты сам повис на нём, когда падал, чуть голову ему не оторвал. Не ори, живой он, всё будет нормально!
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии