Пустое зеркало - Тони Поллард Страница 20

— Ваше содействие крайне необходимо для расследования, — проговорил Гросс, протягивая ему письмо из управления полиции, подписанное инспектором Майндлем.

— Не представляю, чем я могу помочь властям, — проговорил Брайтштайн с нервным смешком.

Вертен замечал, что некоторые люди, сталкиваясь с полицией, ведут себя так, словно в чем-то виноваты. Без всякой на то причины.

Гроссу было важно успокоить Брайтштайна: когда свидетель нервничает, он может сказать что угодно, лишь бы это понравилось следователю.

— Я уверен, герр Брайтштайн, что у вас есть сведения, которыми вы могли бы с нами поделиться, — начал он. — Человек, возглавляющий такую компанию, без сомнения, разбирается в психологии. Поэтому, если вы не против, я задам вам несколько вопросов.

Легкий, доброжелательный тон криминалиста благотворно подействовал на Брайтштайна. Он заметно расслабился и откинулся на спинку кресла.

— Я согласен с вами. Занимаясь торговлей, невольно становишься психологом. Надо уметь найти общий язык с клиентом, понять его натуру. Иначе успеха не достигнешь.

— Вот именно. — Гросс лучезарно улыбнулся. — И сколько у вас сотрудников?

— Семь торговых агентов и три секретарши здесь в офисе. До моего прихода торговых агентов было четверо.

— А сколько из них заняты медицинскими инструментами?

— Двое, — ответил Брайтштайн. — Герхард Биндер. Знаток своего дела, у нас уже шесть лет. И Максим Шмидт. Этот работал еще при моем отце. Продажей ножей и режущих инструментов заняты трое, и еще двое распространяют бритвы и парикмахерский инвентарь. Вам нужны их фамилии?

Гросс опять улыбнулся:

— Пока не надо. Давайте начнем с хирургических инструментов. Я слышал, ваш торговый дом представляет в Австрии продукцию фирмы «Харвуд и Мейер».

— Конечно. Этим у нас занимается один Биндер. «Харвуд и Мейер» поставляют качественные изделия из шеффилдской стали. Представляете, доктор Гросс, их лезвия служат существенно дольше, чем из немецкой стали.

Гросс кивнул:

— Да, впечатляет.

Прислушиваясь к разговору, Вертен одновременно рассматривал фотографии на стене. Они изображали сцены после охоты, и везде был виден улыбающийся Брайтштайн. Вот он стоит у солидной кучки убитых уток, на другом снимке гордо поставил ногу на спину мертвого кабана, на третьем его охотничьим трофеем была серна. Вертену показалось, что на одном снимке на заднем плане он увидел знакомое лицо. Но фотография висела далеко, так что подробно разглядеть ее не удалось. К тому же разговор коснулся конкретной темы.

— Если я не ошибаюсь, сравнительно недавно фирма «Харвуд и Мейер» начала производство зазубренных скальпелей, — продолжил Гросс. — Вы их продаете?

— Да, мелкозубчатые скальпели мы тоже продаем. — Брайтштайн улыбнулся. — У них лезвие негладкое, но зубцы совсем не такие, как у пилы.

— Понимаю. — Гросс глянул на Вертена. — А вашего герра Биндера, случайно, нет поблизости?

Брайтштайн заглянул в большой ежедневник на столе.

— У Биндера на этой неделе отпуск. Но я уверен, вы сможете его найти на садовом участке. Там он проводит почти все свободное время. Биндер выращивает розы и уже получил за них много премий.

Брайтштайна это чудачество явно забавляло. Конечно, что такое розы по сравнению с охотой на оленей в Альпах, подумал Вертен.

— Спросите у фрейлейн Маттиас в приемной. Она назовет вам фамилии и адреса всех наших торговых агентов. — Брайтштайн на секунду замолк. — А теперь, господа, скажите, пожалуйста, в чем, собственно, дело? Я всегда готов помогать полиции, однако мне просто любопытно.

— Мы расследуем дело о подделке, — пояснил Гросс. — В полицию поступило несколько жалоб от хирургов.

— Я заверяю вас, господа, — озабоченно проговорил Брайтштайн, — мой торговый дом получает товар непосредственно от производителя.

— О вас, разумеется, речь не идет, — успокоил его Гросс. — Напротив, мы считаем ваш торговый дом образцовым и намерены сравнивать ваши скальпели с поддельными.

Вертен понимал, что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы убийца узнал, что следствие заинтересовалось скальпелями фирмы «Харвуд и Мейер».

До обеда они посетили еще два торговых дома, занимающихся продажей хирургических инструментов. Но скальпелей с негладкими лезвиями среди них не было. Следователям объяснили, что Брайтштайн заключил с фирмой «Харвуд и Мейер» договор на эксклюзивное право представлять в Австрии их новую продукцию.

— Ну что ж, это облегчает нам задачу, — сказал Гросс.

Они быстро отобедали в небольшом кабачке и направились в пригород Пенцинг, где находился садовый участок Биндера.

Там им пришлось дважды спросить дорогу, прежде чем они нашли садовый поселок, разбитый на пустыре у железной дороги. Участки десять на сорок метров с небольшими домиками. Однако эти клочки земли поражали невиданным плодородием. Некоторые были засажены фруктовыми деревьями, сгибающимися под тяжестью плодов, на других огороды с обильным урожаем овощей, а третьи благоухали ароматом разнообразных цветов. Домики были ухожены точно так же, как участки, и в миниатюре повторяли архитектуру охотничьих домиков. Обшивка из коричневых досок, зеленые ставни, притолока над дверью с вешалкой из рогов оленя или лося, на подставках под маленькими окнами красная герань в горшках.

Брайтштайн не ошибся. Биндер действительно ухаживал за своими розами. Гросс тронул руку Вертена, останавливая, чтобы понаблюдать за Биндером некоторое время, прежде чем объявить о своем присутствии. Биндер методично срезал с кустов начавшие вянуть цветки [25]и опускал их в корзинку, следя, чтобы лепестки не падали на ухоженную почву. От шипов его руки защищали длинные прорезиненные перчатки. При этом работал он не садовыми ножницами, а небольшим изогнутым и, несомненно, острым ножом.

Биндер был ярко-рыжий мужчина среднего роста. Поверх легкого летнего костюма у него был надет чистый белый фартук.

Решив, что увидел достаточно, Гросс вошел в калитку и постучал по перекладине.

— Герр Биндер.

Тот поднял голову.

— Здравствуйте, господа. Вы из садового комитета?

— Нет, — ответил Гросс. — Мы по другому делу.

Биндер приветливо улыбнулся:

— Я спросил, потому что жду их. Понимаете, участок рядом освободился. На прошлой неделе умерла престарелая фрау Гимбауэр. Достойная была женщина, упокой Господи ее душу. И у нее не осталось никаких родственников. Некому унаследовать участок и ухаживать за ним, понимаете? А мне бы побольше места не помешало. Видите, как разрослись розы? Кустам вредно находиться так близко друг к другу. Это мы, люди, можем ютиться в своих маленьких жилищах, а цветам нужно пространство. Иначе они вянут. На ее участке я смог бы опробовать новые сорта из Америки.